Сибирские огни, 1981, № 5

С НЕБА ЗВЕЗДОЧКА УПАЛА 93 Не знаю, которой и отвечать. И говорю громко, взобравшись на бочку, чтобы слышали все> —; Ногу ему немцы оторвали. — О, господиі Царица небеснаяі Без ноженьки возвернулся. — Бежим, бабы, посмотрим.' — Дуняшку надо поддержать. — Небось и одноногому рада. — О, господи, да я бы и совсем безногому рада была, только бы вернулся... — Ой, страсти какие говоришь-то... И бабы, побросав ведра и лопаты, охая и причитая, как были с ног до головы испачканы глиной, так и, не умывшись, побежали через всю деревню к Дуне Береговой смотреть дядю Митяя. И снова через несколько дней поразил я бабу Клаву небывалой но­ востью: пришло письмо от Петра Поляка. Узнал я об этом тоже в кон­ торе. Письмо для деревни — не новость. Пачками привозит их ежедневно почтальонша. И пока разнесет по дворам — язык набок. А вот то, что письмо пришло прямо да кчнтору и из-за этого письма вызвали в кон­ тору Феклу Полячку— случай необычный... Я привез в контору воды. Наполнил бачок в нарядной, а когда протиснулся через одну половинку дверей в бухгалтерию, то увидел, что на счетоводшином месте сидит сама Левкина, счетоводша стоит, приткнувшись к своему шкафу, а по другую сторону стола стоит Фекла Полячка, укутав лицо в рваную ша- ленку,— один красный носик торчит из нее... А Левкина, гневная, рас­ красневшаяся, так и шьет Феклу — тихо, но едко, продолжая давно, видно, начатый разговор: — И что ты за человек, Фекла... Чурка ты с глазами, что ли?! Ну, нет у тебя любви к нему, так хоть жалость должна быть, совесть хотя бы... Ведь каждая баба у нас — позови мужик — на фронт к нему при­ бежит. А ты... До чего дошло — из больницы вот, врач зайрашивает контору, есть ли в живых какие родственники у твоего Петра!.. Полу­ чала от него письма?! — Было два, кажись,—шепотком отвечает Фекла. — Два, кажись,— гневно переговаривает ее Левкина.— И ни на одно не ответила?! — Не собралась все как-то,— тем же шепотом отвечает Фекла.— Сама-то вить неграмотна... Толяшке, сыну, и то все ходишь, просишь... — И попросить можно, не отвалится язык,— строжится Левки­ на.—А это ж до чего дошло! — контору запрашивают: живы ли род­ ственники?! Вот здесь пишут, что больно плох он... Домой забрать мож­ но... Если, мол, есть кому. В Новосибирске он. Ехать надо... — Да я бы хоть счас,—шепчет Фекла.— Так на чо поедешь-то... Совсем не на чо. — От колхоза поможем,— чуть мягче говорит Левкина. — А ехать надо. Обязательно надо. Я так и замер с ведром, слушая этот интересный для меня раз­ говор, пока не погнала Левкина: «А ну, марш отсюда! Ишь, стоит целый час... рот разинул. А его там с водой ждут!» Я выбежал из конторы, вскочил на сиденье, стеганул Анталипа: «Цоб-цобе!» — и поехал на базу, переваривая по дороге только что услышанное: «И что за Левкина?.. Какая она? добрая или нет — не могу понять. Сперва не пожалела, сдала Петра Поляка в трудармию, а теперь жалеет... Феклу за него ругает... А Фекла-то, Фекла... отписать дяде Петру не смогла. Левкина говорит: «Не схотела». А оттуда пишут, что домой его можно забрать... Это бы ладно... Мужик он добряцкий... Я бы даже сам за ним съездил. Да кто меня пошлет,.. И заблужусь