Сибирские огни, 1981, № 5

42 МИХАИЛ ШАНГИН Цунай: «Не за лычки работаю... Какие тут, к черту, лычки. Тут сут­ ками покоя не знаешь, лишь бы дело как-то шло...» —...Очень трудно нам,—продолжала Левкина.—И все мы понима­ ем, что дальше будет еще труднее. Рабочих рук остается все меньше, а земля остается та же, скот остается тот же. И мы не вправе что-либо сократить, уменьшить. Мы обязаны с честью вести доверенное нам хо­ зяйство. Война!.. Дед Арсентий: «И я не меньше твоего беспокоюсь... Но зачем же гневить начальство. Если видишь, что увильнуть нельзя, иди на покор. Начальство, оно покор любит. Так не так — не возражай...» Цунай возмущенно и громко произносит: — Ну ты и даешь! Вот прохиндей... Левкина прерывает выступление, стучит, по графину карандашом, призывая к порядку увлекшихся бригадиров: «Дети, что ли?!» —и про­ должает: — Чтобы выполнить план по заготовке кормов, я считаю, надо принять такое решение: во-первых, Арсентию Николаевичу, так как у него своих сенокосов почти не осталось, перебросить всех сенокосиль- шиков во вторую бригаду. Второе: как ни тяжело нашим женщинам и старикам, но придется разрешить косить сено для личного скота по околкам, по кустам только исполу. За сданное в колхоз сено будем на­ числять трудодни. Третье — срочно выкосить вручную весь бурьян во­ круг деревни и заложить его в силос; а так, если оставить в валках на сено, пропадет, не просохнет. Проделать эту работу тебе, Дмитрий Ва­ сильевич,— обращается Левкина к Остапову,—со своими пастухами и доярками... И немедленно разбей на участки всю свеклу и морковь, и закрепи их за каждым своим работником. А то вы там общим гаем на­ работали— все корнеплоды сорняками зарастили. Остапов не возражает, он лишь густо краснеет и согласно кивает головой. — Себе не забудь взять участок,—напоминает Левкина.— Старуш­ ку свою не обойди —отмерь тоже. И еще бригадирам,— она пристально смотрит на насторожившихся бригадиров,— с ремонта скотного двора не снимать ни одного человека. Дополнительно выделить в распоряже­ ние Дмитрия Васильевича из каждой бригады по две-три женщины для подготовки зернового тока. Дед Арсентий только крякает. Цунай пробует возражать: • — Где их взять, Пелагея Абрамовна?! — Тебе лучше знать,— отрезает Левкина все попытки Цуная по­ торговаться.—И последнее: завтра же —это поручается и бригадирам, и Остапову — создать бригаду из самых пожилых женщин, короче — старух, и ручными косами выкосить все Сарафановские кусты... О трак­ торах говорить не буду. Пусть домучивают пары. И поберечь их надо на осень — комбайн таскать. Левкина кончила. Устало опустилась на стул. Тихо. Слышно, как булькает вода, наливаемая Левкиной в глиня­ ную кружку. И тут молодецкий храп с присвистом потряс тишину. — Что за безобразие! Кто такой?! —Левкина держит на весу гра­ фин и обводит глазами всех сидящих и лежащих на полу людей. Я с любопытством верчу во все стороны головой, тоже пытаюсь уз­ нать, кто это так удало нахрапывает? Шум и возня в противоположном углу. Там рядом с Мазиной, при­ гревшись у ее пышного бока, сладко уснул Ваня Ерохин. Мазина от­ няла его от своего бока, посадила и трясет за плечи, но разморенный Ваня не просыпается: густо всхрапывает, и голова его виснет, как на­ бухшая под дождем корзинка подсолнуха на одрябшем стебле.