Сибирские огни, 1981, № 5

У книжной полки 185 веллу. Скаж ем только ее герою-крокоди- лу Сим е: «Молодец, что вернулся в род­ ной зоопарк, с такими «учеными» каши не сваришь!» «Парадокс Симы» можно было бы отнес­ ти и ко второму циклу рассказов, входя­ щих в книгу,— «Исключительные случаи». Тем более, что среди его героев — и гово­ рящая коза, которая не боится резать правду-матку («Белая коза»), и обезьянка Л яля, составившая своему дрессировщику вот такой машинописный текст: «Прошу вернуть меня в джунгли по собственному желанию . Устала от халтуры...» («Гвоздь программы»), В этом цикле легко узнается влияние «иронической» прозы с ее алогичными коллизиями, абсурдными финалами, ин­ теллектуальными абстракциями. Однако Л. Треер, используя опыт этой школы, все же остается «земным» художником. Вот рассказ «Ошибка ЭВМ». Электронно- вычислительная машина начислила инжене­ ру Галкину... декретные. Но это только за­ чин. Дальше с Галкиным еще хуже. «Опро­ вергните справкой». Какой? Ну, медицин­ ского характера, мол, или — или... А в по­ ликлинике... Там свои требования... Быть может, эта история покажется кому-то гру­ боватой, несколько «нетактичной». Не бу­ дем спорить. Но по части справок сатирик попадает, что называется, в яблочко... ...Дальше, дальше, вслед за сатириком! Третий цикл рассказов объединяют герои- сверстники. О тсюда его название: «В рас­ цвете лет». Опасный возраст. Можно нена­ роком влюбиться... будучи женатым («Грешник Акилов»), Можно уподобиться йогам («Дыхание Шивы»), Можно достать сверхдефицитный японский телевизор с двумя кнопками на пульте: голубая — по­ ложительные эмоции, красная — совсем наоборот. И таким образом узнать (на сей час в больнице), что «все время хорошо — тоже плохо» («Каёдза»), Наконец, можно заняться расширением собственной жил­ площади, пригласив для этой операции маклера («Ищите маклера»), В расцвете лет — в расцвете сил! А силы надо применять, расходовать. И не обяза­ тельно, как утверждается в умных трудах, на поприще духовном. Пища насущная то­ же требует ловкости, крепких кулаков и стальных нервов. Особенно, если хочется жить не на одну зарплату или быть пер­ вым в служебном марафоне, или, на худой конец, иметь подписку на самого «главно­ го» классика. Неуемные натуры живопису­ ет Л. Треер. К чести автора, он не укроща­ ет темпераментные натуры своих антиге­ роев, не подправляет их обывательской философии. Писатель уверен: персонажи его рассказов сами скажут о себе, нероб­ кие привыкли локтями пробиваться. И они говорят. Порой даже пишут. Вот так, на­ пример: «Дорогая редакция! — писал Ко- чергин под диктовку киномеханика.— Мы, жители деревни Карасевки, не понимаем, зачем к нам прислали йога, который за деньги показывал разные глупости и на­ другательства над человеческим организ­ мом. Он выступал в одних плавках, а в за­ ле сидели женщины и молодые девушки. Чему учит этот йог? Чтоб мы стояли на го­ лове и других частях тела, а кто же тогда будет работать. Один наш товарищ поверил йогу и чуть не остался калекой на всю жизнь...» Есть в этой компании сытых однолеток и дипломированные лица, гордо нрсящие «поплавки». Эти не будут обличать при­ верженцев учения о самопознании — «просвещенные» мещане, как известно, пуще всего боятся «отстать от прогресса». Но когда идет речь о месте под солн­ цем — здесь они все забывают. Рассказ «Везучий Гаврилов» как раз об этом. Рез­ кая ирония таится в его названии. Ибо в рассказе исследуется нравственное паде­ ние некоего ловкача, воссоздаются его жалкие карьеристские деяния. «Везучий Гаврилов» — актуальное, острое слово пи­ сателя о бездуховности, о беспринципной погоне за пресловутой благополучностью. Юмор Л. Треера, как верно заметил в предисловии к сборнику Леонид Ленч, «за­ мешан на дрожжах нравственной сатиры, он несет социальную мысль». К этому ем ­ кому определению хочется добавить, что юмористические рассказы сибирского про­ заика отличает стремление создать разно­ образные и неординарные характеры. Несколько рассказов цикла «В расцве­ те лет» — «Зависть», «Не стыдитесь быть нежным!», «Современная робинзонада», «Грешник Акилов» — настраивают читате­ ля на размышления о любви, о парадок­ сах бытия, о смысле жизни... Конечно, пе­ ро юмориста, сатирика чувствуется и в этих новеллах. Но тона и краски повество­ ваний иные. Спокойнее, мягче, филосо­ фичнее. Среди рассказов лирического плана выделяется «Грешник Акилов» — весьма грустная новелла о запоздалой любви, о несбыточном счастье. Книгу Л. Треера завершает повесть в рассказах «Из жизни Дмитрия Сулина». Ра­ нее она публиковалась в периодике, была положительно оценена критикой как талант­ ливая сатира на современное мещанство. В частности критик Л. Якимова дала точную характеристику центральному персо­ нажу: «С почти протокольной обстоятель­ ностью воспроизводит писатель биографи­ ческие этапы своего героя, которые сла­ гаются в историю разрушения его челове­ ческого «я» под влиянием разного рода господствующих в обществе стереотипов и неспособности Сулина оказать им стойкое сопротивление... Был в конечном счете вы­ работан автоматизированный тип поведе­ ния, сформирован характер, лишенный вы­ страданных нравственных начал». (Якимо­ ва Л. П. Герой как личность в современной повести Сибири и некоторые вопросы ее жанровой модификации.— В КН.: «Развитие повествовательных жанров в литературе Сибири». Новосибирск, «Наука», 1980). Действительно автор не без сатириче­ ского преувеличения показывает, что судь­ ба Сулина во многом была «предопреде­ лена» мимозным родительским воспитани­ ем, усердием и хлопотами репетиторов, умеющих превратить «средника» в одарен