Сибирские огни, 1981, № 5

12 НИКОЛАЙ САМОХИН катаны, головки у них какие: снаружи прижмешь пальцем —вода со­ чится, а во внутрь руку засунешь — там еще сухо. «Ладно,— сказали ему,— Заботливый какой выискался. Надень их сверх ботинок, раз они такие замечательные». Отец подержал валенки в руках, помял плотные их голяшки... и правда, хоть поверх ботинок надевай. Жалко добро. Дома бы и£ на две зимы хватило без ремонта. А если натянуть сверху глубокие литые га­ лоши от сырости — и три продюжат. В крайнем случае, накроить из них подошв — всем ребятишкам можно подшить пимы. Ходят, поди, теперь, сверкают голыми пятками. В Сибири-то еще не каплет. Там до самого апреля мороз прижимать будет... Чуть было он не сунул валенки в мешок, да вовремя одумался: куда!., война ведь. А солдат на войне — этому его еще покойный дед учил — должен быть легким: встал — встряхнулся, лег — свернулся. Еще дед рассказывал одну историю: как возвращался он в девятьсот шестом году из японского плена. Их тогда до Владивостока довезли на пароходе, а уж от Владивостока они, дождавшись, когда встанет Амур, пошли пешком. По льду. И вот был там, среди них, один солдатик, слабосильный или больной, может (так они думали), все отста­ вал. Ну, мужики его жалели, шли потише А он отстает и отста­ ет. А потом,-в который-то день, и вовсе упал, ткнулся носом в снег. Тог­ да они решили мешок его поделить между собой: глядишь, мол, пус- той-то он как-нибудь дойдет. Развязали мешок — а там подковы, удила, скобы, гвозди... пуда два железяк. Вот ведь жадность человеческая: за тыщи километров пер. Хрипел и пер, падал и пер. Отец вздохнул: да-а... Тот солдат все же домой шел. А ему неиз­ вестно, сколько еще предстояло шагать от дома. Он достал ножик, вы­ резал пару стелек. Подумал и еще две вырезал, в запас — испортил второе голенище. Снова переобулся, притопнул — хорошо! Ноге было тепло и мягко. «Черт мне теперь не брат!»— сказал отец и закинул го­ ловки валенок в кусты. Шли. Проходили иногда деревни, вернее, остатки деревень. Обна­ руживали в них следы недолгого и не тяжелого боя. Дело в том, что они двигались вторым эшелоном. Несколько раньше вперед ушел другой батальон полка. Вот ему-то, как видно, и приходилось схватываться здесь с остатками немцев — с прикрытием, или, может быть, факель­ щиками. Судя пъ колесным следам, тому батальону спешиваться не приш­ лось — успели ребята проскочить по холодку. Немцев они, похоже, заставалшврасшюх и гнали без задержки. Может, и артиллерия лу­ пила вчера не случайно, не сослепу т—хотела отсечь их от первого эшелона. Легким и безопасным оказался для них этот день. Война опять отодвинулась куда-то далеко, казалось, идут они не навстречу смерти, пулям и осколкам, а просто совершают очередной учебный марш-бро­ сок и к вечеру вернутся в теплые землянки. Вдобавок, солнце после обе­ да пригрело совсем по-весеннему, а при солнышке всегда кажется, что жизнь впереди и веселая, и долгая. И — вот ведь беспечный россий­ ский солдатик! — молодые парни, вчера еще испуганно пригибавшие го­ ловы, вжимавшиеся в ненадежные борта машин, отстегивали каски и незаметно кидали их в снег: для чего, дескать, эта лишняя тяжесть. Отец свою каску не бросил. Но не потому, что верил в ее надеж­ ность,— он командиров боялся. Его и так уже опасение взяло за ботин­ ки. Когда переобувался, не думал об этом, а теперь запереживал. Вдруг увидят, скажут: эт-то что такое? почему не по форме?! немедленно обуть валенки!.. А где они, валенки-то? Их уже тю-тю. Он поэтому старался с краю не держаться, забивался в средину