Сибирские огни, 1981, № 5
З Ш К М К - ПЯТЬДЕСЯТ Л Е Т И. Чирков ПАРЕНЬ ИЗ ЕЛЫДОВКИ Иван Платонович Чирков, автор этого очерка, много лет связан с Кузнецким ме таллургическим комбинатом, как и его герой Кузьма Федорович Шабалов. В 1926 году пришел И. П. Чирков на строительство Беловского цинкового завода. Плотником. Там вступил в комсомол и вскоре возглавил комсомольскую организацию стройки. В 1931 году поступил в Томский технологический институт, из которого через год выделился факультет, ставший Сибирским металлургическим институтом. Так Иван Платонович оказался в Новокузнецке. С дипломом инженера пришел он на КМК в 1934 году. Работал горновым доменной печи, диспетчером, начальником отдела, на чальником цеха, почти два десятилетия был помощником директора комбината. Как и герой очерка, Иван Платонович Чирков не порывает связи с родным комби натом, активно работает в Совете ветеранов КМК. * * * Кузнецкстрой, словно магнит, притягивал к себе молодые силы. На новый завод ехали парни и девушки из сибирских го родов и сел. Там для них начиналась но вая жизнь с ее многообещающим, зага дочным будущим. Вот и опустела старая Ельцовка, осиротела без тех, кто должен был продолжать извечное дело отцов — сеять хлеб, растить скотину. В избе Ф едора Шабалова, что прилепи лась к косогору близ поскотины и гляде ла на мир подслеповатыми оконцами, мо лодой Кузьма уговаривал отца отпустить и его в город. Старик не понимал сына: — Зря дуришь, Кузя,— сердился стар шой Шабалов,— пособлял бы лучше... Ишь вымахал какой, а рвешься из дому. Ить пимы и лапти тоже делать надо... И хоть не по душе было Кузе пимокат- ное и лапотное ремесло, все-таки слова отца возымели действие, и он остался в Ельцовке. До поры. У Шабаловых детворы было девять душ — мал мала меньше. Попробуй про- корми-одень такую ораву! И Ф едор день и ночь гнул спину, чтобы заработать на житье. Летом пашню пахал, зимой катал пимы, лапти плел, гнул дуги. Ремесло пе решло к нему от деда, еще когда жили Шабаловы в Симбирской губернии. Пимо- катничали они на дому, товар сдавали купцам. Взамен брали шерсть и двугри венный за каждую пару. Лапти были до ходней: лыко драли сами. После разговора с отцом Кузьма было успокоился, смирился. Но тут друг Сашка письмо прислал. Складное письмо. Прочи тал его Шабалов и опять потерял покой. Сашка звал на Кузнецкстрой: «Валяй сюда, работы невпроворот. Людей — туча, а все не хватает. Я годов себе маненько припи сал и в техникум поступил. Скоро домен щиком буду. А пока днем печи да бараки строим, а вечером за партой сидим. Дом на, Кузя, это такая громаднейшая печь, выше самой высоченной сосны. Мы видим ее из окошка техникума. Ухает, рычит ден но и нощно. А рядом еще такие. И город растет прямо на болоте. Живем в обще житии. Сами построили. У каждого кро вать железная, постель, кипяток, электри чество— бесплатно. Спеши, Кузя, может, успеешь. А годов не хватит — припишешь, как я, возьмут...» Кузнецкстрой оглушил Кузьму грохотом механизмов и агрегатов. Особенно пора зили его воображение доменные и марте новские печи. Да и весь комбинат казался
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2