Сибирские огни, 1981, № 4

С НЕБА ЗВЕЗДОЧКА УПАЛА 67 Моя яростная речь озадачила Остапова. Он сел на пристроенную к забору лавочку для посиделок, пригласил мать': — Присядь, Анна Антоновна. Мать села. Я, выговорившись, стоял, перекатывая попавший под ногу каму­ шек, и усердно водил глазами по резному карнизу дома, пытаясь со­ считать, сколько в нем круглых дырочек и сколько сердцевидных. Остапов, оперевшись подбородком о костыль, немного помолчал и заговорил спокойно, показалось, искренне: — Прав парнишка, Анна Антоновна. И к чему ты чудишь? Мне сроду никто не кланялся. Да и нехорошо это, противно смотреть на такое... — Дак ведь из-за него, ирода, и кланяюсь,—кивнула мать в мою сторону. — Ну, парнишка как парнишка —все они такие. Обозвал, яхни его, Святым Аргентом!.. Так и здесь не его вина —от вас все идет. Вы же и научаете. — Вот те Христос! —перекрестилась мать.—При нем цикогда так тебя не называю. А за непочтительность к тебе я ему всыпала. Ес­ ли надо —еще отбуткаю! — Не надо,—усмехнулся Остапов.—Я зла не помню. — Ну спасибо,—повеселела мать.—Я знала, что сердце у тебя мягкое, отходчивое. А то вчера налетел, как буран! Корову, гришь, отберем. — Коровой я припугнул, Антоновна, не за себя, а за покалечен­ ных лошадей. Вгорячах, конечно, сказал, потому, как дело эТб ломимо меня решается. — А кто решает-то? —испуганно, вмиг потускнев, спросила мать. — Такие вопросы правление решает. — И как ты думаешь, отберут корову? — Как сказать... Все может быть... — О, господи,—простонала мать и, повернувшись лицом к Оста­ пову, вся, как-то сразу уменьшившись, сгорбившись, заговорила быст­ ро, сбивчиво, униженно: ■»— Дмитрий Васильевич, милый, голубчик, ты уж... Я тебя прошу, заступись ты за нас... Замолви хоть одно словечко... Тебя там послу­ шают... Не лишайте нас последней коровенки. А я уж, вот те Христос, буду тебе ноги мыть да воду пить. Что надо сделать —побелить, по-- мазать, картошку выкопать —только крикни... — Ладно, ладно,—замахал Остапов на мать обеими руками,— опять ты за свое. Ничего мне от тебя не надо. Только вот,—он поскреб ногтем волосатый подбородок, искоса поглядывая на меня,—хоть и фулиганистый твой парнишка, ну да ладно, беру его на ферму свиней пасти. Работа легкая —не землю пахать. А начислять буду по трудо­ дню в день. И хлебный паек дам. Как, пойдет? — А то как же! С радостью побежит! —заверила его мать.— Когда выходить-то? Сегодня? Ну сегодня и выйдет. Только, голубчик ты наш, заступись за нас на правлении-то... — Сделаю, что смогу,—пообещал Остапов. — Ну и спасибо! Дай те Христос счастья,—снова воспрянула ду­ хом мать и заспешила домой. Она крупно шагала впереди меня и, часто оглядываясь, самодо­ вольно поучала: — Вот ить как надо к людям подходить-то: с добром да с лаской. Где принизиться, где умаслить. У всех душа-то человечья. Любят, ког­ да польстишь им. На что Остапов —камень камнем —не зря кличут Святым Аргентом, а ит-ь упросили.-Сжалился. 5 *