Сибирские огни, 1981, № 4

ЦВЕТЫ МОЕГО РАЗЪЕЗДА 123 мв— — в — "овую жизнь и здесь, „В Гпухом сибирском разъезд!. ° ТСТУПИТЬ' С,0ИМИ РУКвМИ СТРОИТЬ но муки ;ва:і::^ :„ ^ 0т : ; ; е : : : г г яе: г влялаб крупь'' **** к°нфвты- землю, старались тургутуйцы вьюастмть Н° ЫЛ° ХЛе®а‘ УД°®Р** холодную летние заморозки. О тіц как многие^'ТЬ ^«то случались рябчиков выслеживал ко, г * ногив< спешил по' ле дежурства в тайгу, добывал заячьих тропах и псіиногип Ратом-близнецом Володей мы расставляли петли на «косых» Мама тѵшил» * П° СЛ° СВ° ИХ обх° АО* одного ипи Даж® двух оплошавших хлеба.**' У ' НвШИХ 338408 8 Ч^ мв- были очень вкусными и без маньчжѵоскиТ8 оКаТкА0Г° ДНЯ Прибывал ^« си би р ский экспресс - хабаровский или ПеОеГсГѵскГм , К Т ,в ' Н0' КЗК 8Св ПОвЭДа- е длнтельмой стоянкой ливались С ХРе Тв ЫХОДИЛИ ИЭ *агон0в пассвжиРЫ, осматривались, прогу- Наши отцы и матери очень заняты на работе и по хозяйству. Их не прельщают лишние деньги — все равно ничего не купишь. Зато мальчишки и девчонки охотно бегут к вагонам и громко кричат: — Брусника, соленые огурцы, кедровые орехиі — Кислая, холодная курортная вода из тайгиі Все это шло в обмен на хлеб. Отец сплел мне и брату Володе по большой прутяной корзине, и веснами мы заполняли их. Поначалу синими подснежииками-ургуйками и желтыми одуванчика- ми. Потом появлялись на скалах белые кашка и лютики. Из той массы цветов, что мы приносили в свой барак, наверное, только руки мамы могли выбрать «самое красивое», сложить букеты, обрамить веточками хвои, связать, положить на дно корзин влажного мха и— беги к поезду. С букетами цветов в корзинах мы с Володей и вышли в тот день к маньчжур­ скому экспрессу — к большой отцовской досаде и нашей жгучей обиде, запомнив­ шейся на всю жизнь. В тот день куда-то на восток ехали в международном вагоне иностранцы. На них, пестро одетых, в-невиданных штанах с напуском и с сумочками на ремнях, мы и обратили свое вожделенное внимание. Впереди были отец и дочь, наверное. На панаме молодой женщины в темных очках что-то сверкало, переливалось, лицо оза­ ряла улыбка, а с плеча белого платья, несмотря на жару, свисала хвостатая черная лисица. Что-то быстро говорила женщина дедушке с высокой белой шляпой на голо­ ве, показывала на горы. Прошла мимо, но все же увидела наши цветы, замедлила шаг. Двое усатых дядек с галстуками-бабочками на белых рубашках сразу же отста­ ли, взяли из рук брата протянутый букет, поочередно осмотрели, понюхали, погово­ рили между собой на непонятном языке и протянули какую-то мелочь. — Меняется на хлеб,— забрал Володя букет. Дяди пожали плечами и пошли за оборачивающейся женщиной. У наших корзин стоял другой покупатель. Он только что был среди иностранцев и слышал, конечно, наш торг. Этот дяденька тоже восхитился цветами нашего разъез­ да, даже присел на корточки у корзин. — Горные и прекрасные,— сказал он негромко по-русски.— Что ж теперь де­ лать, воробьи! Понравились ваши букеты, а не купишь — не прихватили с собой краюшек. Американцы едут по линии, к нашей жизни присматриваются, хотят дру­ жить, торговать с нами. Подарите гостям по букету? Вот им, дедушке и его молодой знакомой... Мы с Володей переглянулись. В семьях часто вспоминали время, к которому никому не хотелось возвращаться. Все радовались новому, которое пусть медленно, как поезда по перевалу, но все же приходило в Тургутуй. В гости приехали, торговать и дружить? Мы вышли навстречу прогуливавшимся иностранцам и поставили у ног американского дедушки, конечно же, «самого главного» среди проезжающих, кор­ зины с букетами. — Для гостей на хлеб не меняется. Все бесплатно.