Сибирские огни, 1981, № 4

98 МИХАИЛ ШАНГИН ное: «Ваня! Ванюшка!», но не успела, оборвала крик и упаДа на руки брата, и все ее крупное тело затряслось в истеричном плаче. Брат был немного смущен, как будто стыдился перед своими това­ рищами, весело орущими на приседающих возле трапа лошадей, за ма­ теринские слезы, и, держа мать за плечи, тихо, просительно говорил: — Не надо, мама. Не реви так. Не умер ведь я. Зачем ты так. — Не свидимся мы больше,— жутким голосом, ревущим из груди сердце, причитала мать.—Родной ты мой... Сноха обняла мать за плечи сзади. Глаза у невестки красные, лицо помятое, но она выглядит спокойной и даже улыбается: — Зря ты, мамаша, терзаешь себя и нас. Вернется Ваня. Не всех же там убивают. Вон и Мишка побелел весь, его хоть не пугай. Но мать и не смотрит на меня... Брат передал плачущую мать на руки снохе, схватил меня под мышки и забросил в вагон: — Покатаешься с нами, пока эшелон формируют. В вагоне, в одной половине, стучат о дощатый пол коваными копы­ тами испуганные кони, в другой—тюки прессованного сена, туда же пробираются влезающие в вагон мужики. Стоит здесь приятный аромат сухого степного сена, конского пота и навоза... Брат вскакивает в вагон •на ходу. Как простился он с женой и матерью, я не видел и не слышал, потому что не хотел всего этого... Вагоны долго гоняли по рельсам. Му­ жики в своей половине о чем-то разговаривали, шутили, смеялись. Внеш­ не веселым был и брат. Со мной он больше не заговаривал, казалось, не замечал меня. Я сидел на полу у открытых дверей вагона, болтал свешанными наружу ногами и с интересом разглядывал проплывающие по нескольку раз туда и обратно пристанционные постройки, стоящие на рельсах вагоны, лоснящиеся жирными боками, оглушительно пых­ тящие паровозы. Но вот брат схватил меня в охапку, крепко прижал к себе, поцеловал в губы и спустил на землю: — До свидания, братишка! Поезд пошел на восток. Окончание следует