Сибирские огни, 1981, № 3

74 ТАТЬЯНА НАБАТНИКОВА Они пробрались через упругие ветки в свое тесное, плотно защи­ щенное укрытие, аккуратно поставили велосипеды, оперев их один о другой, сели на траву, уже умятую ими раньше, и сняли заплечные сумки, с которыми приезжали на гонки. Они достали свертки, запасен­ ные на послегоночный голод. У Кучумова были бутерброды с растаяв­ шим маслом и сыром. У Томки оказались... тоже бутерброды с маслом и сыром. Оба за­ смеялись: Они быстро сжевали бутерброды, и Кучумов только больше про­ голодался от этого. — М-да,—сказал он.—Ну что ж.—И обернулся к Томке. Она си­ дела рядом, щурясь на солнце, загорелая, стриженая, соучастница его позорной победы. — Если солнце спрячется, будут кусать комары,— сказала она. — Не спрячется,—сказал он, вздохнул и стал стаскивать с нее спортивную майку и тренировочные брюки. Она не то помогала, не то мешала ему. Кучумов мимоходом ладонями убеждался еще раз, что упругость этого Точного мяса на ногах невозможно было бы заменить ничем другим, и попутно, свободным краешком сознания заключил: девчонка обязательно должна быть спортсменкой, иначе с ней нечего делать. — Между прочим, шеф запрещает загорать: солнце отнимает много энергии. А завтра командная гонка,—сказала Томка, оставшись в ку­ пальнике-бикини. — Ничего,—пробормотал Кучумов. Лицо Томки уже лежало в те­ ни его склоненной головы.—Солнце на тебя не попадает. И мы будем делать только то, чего шеф не запрещает. Гомка ахнула вдохом — и удивленно, и разочарованно, и возму­ щенно, попыталась что-то вказать, но захлебнулась и просто отступила от него с опаской, как от неизвестной враждебной силы. Кучумов немного успокоился, сел, опустил голову к обнятым рука­ ми коленям. Ну ладно. Сядь. Ну, сядь же. Иди сюда,—твердил он. Она нервно натягивала на себя тренировочный костюм с беспово- рот-нои решимостью сейчас же уехать. Она повесила на себя сумку, рва­ нула свой велосипед, и велосипед Кучумова, лишившийся опоры загре­ мел на землю. Кучумов сидел на траве, красный, всклокоченный и он сказал с грубым, презрением: '— Тогда на кой ты сюда ехала? Томка, пораженная упреком, остановилась. Он глядел снизу ис­ подлобья, с неосторожной, размашистой злостью. На кой, повторил он. Думала, будем здесь в прятушки иг­ рать. Поиграем да и разойдемся? — Он говорил с нарастающим холо­ дом угрозы, и Томка, не выдержав тяжести такого громадного перепада его любви и его ненависти, резко завизжала, затрясшись лицом и ку- ЛЙКЗМИ! ^ — Замолчи, скотина! Зависла пауза, как если бы сбросили газ, превысив скорость ждали, когда.стрелка спидометра откатится назад - Ты ничтожество,- сузившимся от ненависти голосом проговс рила Іомка.—Ты думаешь, я не знаю, как ты Что-то ее остановило, но Кучумов знал'," что она собиралась ск? зать. Не сказала, потому что сама помогала. Если бы не сама так скг зала бы вслух. - Ничтожество. Ничтожество...-повторяла Томка, не находя нт какого другого подходящего слова, и заплакала от обиды и бессилит — Ну, давай, давай,—Кучумов откинулся на траву, заложив рук