Сибирские огни, 1981, № 3

РАССКАЗЫ 67 Он махнул рукой от руля и свернул в свой переулок —- крутоплеч ни велогонщик в красной майке с белой полосой по груди и в велосипедной кепочке с приподнятым затылком; пыльно-потное лицо с неразборчивы­ ми от загара чертами; голодный до последней степени после первого дня соревнований. — Поешь, что найдешь. Я ничего не готовила,—ответила мать, рас­ терянная от своих забот,—Не до ужина было. — Мам, ты по-быстрому мне что-нибудь сделай, пока я сполоснусь. — Ну хорошо, сейчас. Устал? Чумазый. Он пошел в-ванную, где летом всегда было холодно и сыро и поло­ тенца никогда не просыхали. Душевые струи стекали с него грязными ручьями. Дело привычное: летом по шесть раз в неделю возить к себе в ванну дорожную пыль тренировок. И как только Томка его обнимала поверх такой грязи? И как он сам ее обнимал? Он вытерся сырым холодным полотенцем, вышел и жадно вдохнул с кухни сытный дух и услышал блаженнейший звук шкворчания ско­ вороды. — Говорила сегодня опять с адвокатом,—сказала мать, ставя на стол горячую сковородку, полную поджаренного с яйцами хлеба. — Мам, хоть колбаса-то есть? —разочарованно спросил Кучумов. — Нет, колбасы нет, не заходила сегодня в магазин,—спокойно, без вины говорила мать, как будто не понимала, насколько важно ему сегодня, накануне групповой гонки, поужинать как следует Села рядом и как ни в чем не бывало продолжала рассказывать сбои заботы;:— Я го­ ворю, уж как-нибудь бы вы постарались, чтоб условно, я, говорю, отбла­ годарю, чем смогу. А он отвечает, что никакой благодарности ему не на­ до, он и так сделает все, что возможно, даже обиделся.—У матери изну­ ренное лицо, седые волосы в печальной гармонии с синими когда-то глазами, и, наверное, адвокату было ее жалко.—Да должен же он пони­ мать, что четыреста рублей —это не тот случай, когда надо хватать че­ ловека и сажать на год в тюрьму. Кто помногу крадет, тот откупается, а отец вот попался за эти свои несчастные четыреста рублей — и теперь его показательно засудят: вот, мол, какие у нас законы, не позволим ни рублю государственному пропасть. — Мам, а сметана есть? — Говорю же тебе, не заходила сегодня в магазин, сразу с рабо­ ты—и к адвокату. Внести бы эти четыреста рублей —да и все дела, так нет ведь, им надо человека обязательно погубить. — Мама, ну как же так! —огорчился Кучумов.— Ну ведь я же про­ сил тебя, чтоб сметана была. Мне же завтра выступать в общем старте, 75 километров, мне бы и сейчас есть надо не это,—он пренебрежительно вскинул руки над сковородкой с яйцами и хлебом, которая уже почти опустела,—но уж завтра-то... Впрочем,—вдруг успокоился ой,— мага­ зин ведь с восьми, успеем купить Я сам схожу. Так что там адвокат? — Витя. Какая гонка? Ведь завтра же суд. — Ну что ж теперь —суд, не явиться на гонку я не могу. Я обязан выступить за команду. На меня надеются... Я, между прочим, сегодня неплохо прошел, мое время —шестнадцатое... Это очень неплохо для та­ кого молодого гонщика, как я, да еще на зоне. — Витя, так нельзя. Обойдутся без тебя. Твоего отца завтра судят, его нельзя бросать там одного. — Мама, ну честное слово, ты как ребенок. Ну хотя бы даже и .обойдутся без меня — что я потом скажу шефу? Мол, отец мой вор, и я вместо гонки был на его суде? Так, да? — Да, а что ж? Скажешь — у отца несчастье, он попал в беду, и я как сын должен быть с ним. Со всяким может случиіься. 5 *