Сибирские огни, 1981, № 3

РАССКАЗЫ 49 так что даже не могла повторить потом в памяти их вкуса, что было очень обидно. — Я к ней ходила. Разговаривала...—продолжала мать.—У, н-наг- лая такая, так бы и выцарапала ей глаза... Тетя Вера опасливо оглядывалась, как бы Надя не услышала раз­ говор. Я про себя выбрала Волошину: те два пушистых завитка на шее, когда она танцевала с отцом, подтверждали ее правоту. — Ну все, я ухожу,— громко объявила Надя. Тут через перелаз заглянула моя подружка Люба. — Ева-а! Ева-а! — она выговаривала это имя с аппетитом и удив­ лением, как ела бы невиданный фрукт из невиданной страны. На Любе было неношеное, жестко топорщившееся платье из крас­ ного в белый цветочек ситца и штапельная косынка на голове. — Иди,—отпустила меня тетя Вера. — Ну, сейчас прям! — возразила мать.—А садить картошку кто будет? Да и нечего ей там делать, она еще никого не знает. — Иди, иди, Евдокия, отправляйся! — строго скомандовала тетя Вера, хмурым тоном обозначая свое главенство над матерью, как над своей младшей сестрой, и я сорвалась, побежала, наскоро умылась в тазу во дворе, так и не справившись с земляной каймой под ногтями. Из страха опоздать на фестиваль у меня расслабилось и дрожало внутри. На фестиваль мы с Любой не опоздали. В школьном дворе было шумное гулянье, и тут меня выловила из толпы Надя и потащила в свой кружок. — Смотри,—похвасталась она большому парню, выставляя меня пе­ ред собой.—Моя сестренка. Зовут —Ева. Перешла в третий класс. И парень этот одобрительно кивнул, а Надя потрясенно на него смотрела, и углы ее лица сгладились; и она уже не казалась мне такой некрасивой. С волейбольной площадки долетел неверно поданный мяч, и парень этот быстро и красиво отбил его назад. Стало ясно, что он тут главнее всех, и имя его оказалось величательное: Олег Верховой. И луч­ ше бы Надя держалась от него отдельно: она все портила. Тут же мне стало жаль сестру и стыдно за мою предательскую мысль — безвыход­ ность такая же, как с матерью и Волошиной, а мне хотелось всех при­ мирить и все распутать: из подражания остальным людям — они ходи­ ли вокруг, и в их лицах была безмятежность, как будто у них-то все просто и удобно для жизни. — Пошли, Верховой, смотреть волейбол! — предложила Надя и по­ краснела от усилия и ожидания. — Надя, я бы с удовольствием,—растерялся Верховой, и тут я по­ тянула Надю за руку поскорее уйти куда-нибудь от стыда.—Но меня ребята ждут в бильярд. Надя удержала меня и сказала: — Ну, ладно, пойду тогда смотреть ваш бильярд. — Ты понимаешь... можно, конечно. Но там одни парни,— мялся Верховой.—Тебе будет неудобно. —■Ну и шут с вами, пойдем, Ева, танцевать. Удивительно: я понимала намного больше, чем могла понять. Мы стали протискиваться сквозь толпу на музыку: играли на баяне «Хороши весной в саду цветочки». Старшеклассницы парами вышаркивали по земле быстрый фокст­ рот, а народ стоял кружком и глядел на веселье. Надя, через силу улы­ баясь, чтобы не заметно было ее огорчения, схватила какую-то подругу и пошла с ней в круг. ■ Я пролезла между юбками и вдруг в середине круга увидела: фокст­ рот играет мальчик. Он сидел на табуретке и прятал в баяне лицо, от 4 Сибирские огни № 3