Сибирские огни, 1981, № 2

40 Л Е О Н И Д И В А Н О В Все это он записывает в свою тетрадь. Ему радостно сознавать, что он сам начинает «вмешиваться» в жизнь своих полей, сам разрабатывает рецепты для них, для урожая... # Встает, торопливо шагает по комнате. Ему вдруг стало ясно, что нашел «точку опоры», которой так недоставало, когда искал применение своим знаниям. И теперь каждое поле, ставшее ему родным, представлялось, уже боевым участком, на котором разыгрывалась битва. Вспомнились занятия в армии. Начальник штаба, разбирая проведенную учебную операцию, указывал, что и как надо было сделать, чтобы наверняка обеспечить выигрыш операции. И Виктору каждое его поле рисовалось, полигоном, где от его действий зависит выигрыш, победа... По принятой схеме четвертое поле предполагалось осенью взлущить, но теперь ясно: тут надо внести оговорку, значит, придется не лушить, а пахать, иначе не заделаещь перегной... Он решительно начал записывать в тетрадь план бѵпѵщйх действий... 2 Весь день у Зорина ушел на встречи с парторгами отделений: он уточнил расстановку коммунистов на период страды. Вызвано это планами Сорокина и Голованова укрупнить уборочные отряды. В совхозе и раньше работали группами по пять-шесть комбайнов, теперь же решено формировать отряды по двадцать — тридцать комбайнов, поэтому требуется иная расстановка и партийных сил. 1 Медленно ведя машину, он любуется посевами. Как сильно изменился вид хлебных полей! Это удивительно и для него, повидавшего на своем веку всякого. За короткий срок пшеница, опустившая было свои перышки, вдруг распрямила их, из желтеющей превратилась в темнозеленую, быстро выметала колос. Правда, не все поля выправились... Вот здесь пшеница совсем уже не та... И ростом меньше, и колосом мельче. Он не агроном, но урожай определять научился: на этом поле можно ожидать тонну с гектара, а на том, которое проехал,— не менее двух. А земля обоих полей одинакова. Почему? Такой вопрос Зорин задавал часто, когда руководил районом. Упрекал руководителей хозяйств: вот, мол, рядом живете, а урожаи разные? Теперь-то и сам знает, почему так. И понял именно здесь, в совхозе. Понял, что земля не приемлет пустых с ней заигрываний, отвечает добром только на добро. Многочисленные эксперименты на земле, которые довелось наблюдать Зорину, многому научили его. Было время, когда шумели: все решает травопольный севооборот. И когда уверовали в силу травопольного, заговорили вдруг о новой системе земледелия — севообороты без многолетних трав, без чистых паров, но с большими площадями пропашных культур, в основном кукурузы. Автор этой системы алтайский учрный Наливайко стал Героем Труда, депутатом Верховного Совета. Многие ученые поддержали пропашную систему. Впрочем, не все... Терентий Мальцев доказывал, что без чистых паров в Сибири нельзя поднять урожайность полей, что пропашные севообороты приведут к распылению почвы. И оказался прав! Миллионы гектаров пашни были выведены из строя, урожайность снизилась... Здесь, в Березовском, он увидел тех, кто тоже не поддался Годным увлечениям. Заслуга тут Климова. И, конечно, Вершинина: он защитил Климова. Но вот что по-прежнему волнует Зорина: лопнула идея пропашной системы, восстановлено доверие к многолетним травам, к правильным севооборотам, приняты партийные решения, предоставляющие руково