Сибирские огни, 1981, № 2

И З К Н И Г И с Ч У Д Н Ы П М Е С Я Ц 119 поджидали. И ждали, как потом увидел Федор, не напрасно. На легковых машинах, чистых и праздничных, подкатили к ним бравые ребята из Кедрачей, Рябинового, из Березовки да еще откуда-то, поди узнай, и быстро расхватали старательных пчелок летучей ярмарки. Куда они их увезли, одному богу известно. Знала о всех секретах одна лишь молодость, которой подвластно все. Но Федор догадался: молодые собрались все вместе отпраздновать встречу. Я уехал обрабатывать материалы, сказал, что вернусь только через месяц, не раньше. Работы было действительно навалом: где-то 300 снимков в трех экземплярах; их надо было накатать на листы альбомов, тиснуть заголовки и подписи. Кроме этого, требовалось написать фундаментальный отчет о летучей ярмарке для собраний и совещаний торговых воротил. В докладе и фотографиях необходимо было отразить всю суть и выгоду летучей ярмарки по сравнению со стационарной, утяжеленной, неповоротливой и теперь уже — несовременной, которая и способна пока еще работать, допустим, в Парке культуры или на ипподроме большого города. Возможно, в будущем подобные летучки, или их можно еще назвать передвижные ярмарки, займут в торговле на селе важнейшее место: мобильны, подвижны, быстры и удобны во всех отношениях. И главное'— оперативность доставки товара от базара до потребителя, четкое обслуживание покупателей не одной автолавкой, в которую всего не поместишь, а целым боевым отрядом таких лавок в любом уголке, на выпасах, полях и фермах. Вот об этом мне и надо было написать уже на готовом, отработанном на практике материале. И легко, и непросто. Легко описать факт, непросто доказать с торговой точки зрения прописную истину прямой выгоды летучих ярмарок, потому как я не торговый работник и всех тонкостей здесь, разумеется, не знаю, но взялся за гуж, не говори, что не дюж. И я напрягался из последних сил, чтобы не только потрафить доброму Ивану Семенычу, но и самому почувствовать моральное удовлетворение за проделанную, хотя и начавшуюся с озорной шутки, работу по мудрому намеку и дружеской поддержке Андрея Васильевича Ник- вакютова. Если все хорошо получится, надо полагать, что главный соавтор всего затеянного он—Андрей Васильевич. Это Он меня так хитро и мудро подтолкнул на такой невероятный для меня шаг. Да еще Федор — бравый шофер и будущий работник торговли помог мне и словом и делом, личным бескорыстным примером, светлым своим талантом буквально во всем: он пел и плясал, играл коробейника; надо было — становился за прилавок, поднимал настроение приунывших на минуту девчат; мастерски вел машину по таежным ухабистым дорогам — всюду Федор был на заглавном месте. И на многих моих снимках его кучерявый смоляной чуб взлетает костром то в лихой пляске, то буйно дыбится среди девчат, то в гуще людской, отливая на солнце вороненым крылом. Так что работы по оформлению успешно завершенного мероприятия было немало, и мне очень хотелось сделать ее так, чтобы не стыдно было перед девчатами, перед всеми, с кем я сблизился в эти дни. Как и договаривались, через месяц я снова заявился в Глухоманный торговый куст к Ивану Семеновичу Тюкову. — Андреич! Дорогой! А я тебе уже телеграмму срочную отбил. Жду — не дождусь. Ты мне позарез нужен со своими альбомами. — Явился даже на день раньше,—отчеканил я.