Сибирские огни, 1981, № 1

32 ЛЕОНИД ИВАНОВ Захар Петрович на том собрании сказал: — Так что же сказать, понимаете?.. Ежели все будет так, как ту нам говорили, тогда мы—за! —Он поднял обе руки вверх. А опустив их добавил: —Ну, а вдруг опять чего-нибудь не так, вот вам и пожалуйста! И пошел, сопровождаемый одобрительными аплодисментами. Над иметь большой талант, чтобы несколькими словами выразить все, чт накипело тогда у многих. Ведь и до того обсуждались многие решени по сельскому хозяйству, но успех получался далеко не всегда. Недавно Зорин напомнил Блинову о его речи, спросил: так или н так пошло? — Да вроде, понимаешь, так пошло, как говорили. По нашем совхозу ежели брать, то все так! Год назад Блинову поручили взять шефство над комсомольцем Ва силием Неживых. К тому моменту судьба Неживых была почти решена: за пьянство, за прогулы его сняли с трактора, поставили ремонтным ра бочим в мастерские, но и там «фокусы» продолжались. Зорин много раз беседовал с ним, но ничего не добился. Потом сам предложил уволить Неживых, тем более, что механизаторов в совхозе достаточно. Но не ожиданно возразил Вершинин. «Ну, хорошо,—говорил он,—выгоним Неживых, для нас потеря небольшая. Перейдет он, скажем, в Розовский совхоз и продолжит там свою «самодеятельность». И пойдет слава: вот как в Березовском совхозе людей воспитывают». Тогда-то и решились на последнее средство: попросить Захара Бли нова заняться Неживых. Он понял это как партийное поручение. Остановив машину вблизи уютного домика, Зорин зашел в сенки, постучал в дверь. — Чего стучать? Заходи,—послышался басовитый голос. Зорин зашел в дом, поздоровался. — Здравствуй, Антоныч... Проходи, гостем будешь.—Блинов встал с табуретки, протянул свою большую руку.—Только вот хозяйка-то моя смоталась к внучку, месяц не видела. Но ничего, чаек и сами наладим, где-то чекушка была... Василия Неживых дожидалась... — Неужели ты, Петрович, водкой его угощаешь? —с укоризной произнес Зорин, присаживаясь на стул. — А у нас, понимаешь, сухого закону нет! —Блинов раскатисто рас смеялся, подкрутил усы, тронутые сединой.—Мы с Василием договор за ключили: выпить может только с моего ведому и у меня в доме. Вот так, понимаешь... А так-то что? Я и сам, понимаешь, другой раз с устатку вы пиваю. Разве нельзя совсем? — Ты-то свою меру знаешь. — А что Неживых? Я всяко думал, понимаешь... С какого конца нему подступиться? Поначалу-то как было? Взял его себе в сменщики, и вот пока мы с ним в поле —все хорошо, понимаешь. Подошел выход ной—загулял Василий. Дружки сбивали. Хозяйка моя и надоумила взять Василия к нам в дом. Двое же мы теперь остались. Зорин знал, что старший сын Блинова стал механиком другого от деления, а младший в армии. — Поначалу я его в дневную ставил, думаю, полегче парню. А пос ле вижу: обмишурился, понимаешь... В шесть вечера он ослобонился машины, а дружки тут как тут. Тогда, понимаешь, говорю ему: давай-ка ты теперь в ночную поработай. Гляжу: дело лучше пошло! Днем-то кто пьет? И Василий к шести вечера на смену приходит нормальный. Я, по нимаешь, радуюсь: ухватил бога за бороду! А .подошел выходной день он и нахлестался. Тут хозяйка опять надоумила: надо, говорит, деньги него забирать на сохранение. А тут, понимаешь, эта беленькая библйоте- карша, Галина-то, стала к нам забегать, книжки Василию носила. При