Сибирские огни, 1981, № 1

« Б Р О Н Е П О Е З Д 14-69> НА Д О РО Г АХ В Р ЕМ Е Н И 173 тор часто меняет «ракурс» повествования, прерывает действие лирическими отступле­ ниями. Поэтому не удивителен такой чита­ тельский отзыв о «Партизанах»: «Книжка и интересна, да как-то читаешь про одно, вдруг о другом заговорится», (бед., муж., 21 лет). Или того резче — о «Бронепоезде 14-69»: «Такая путаница, что не поймешь ничего» (бед., муж., 37 лет). «Бронепоезд 14-69» имел и еще один «недостаток» с точки зрения некоторых чи­ тателей 20-х годов — небольшой объем. Вот простодушное недоумение молодой работницы тоге времени, которая не любит коротких книжек: «не успеешь стул со­ греть, еще ничего не пережила, а уже ко­ нец». Голоса читателей Всеволода Иванова 20-х годов раздавались и в коммуне «Май­ ское утро», где тогда работал учителем Адриан Топоров. Изо дня в день, точнее — из вечера в вечер,— он читал коммунарам художественные произведения. А затем за­ писывал бесхитростные, далекие от стерео­ типа суждения крестьян, составившие впо­ следствии книгу «Крестьяне о писателях». Какие из произведений Всеволода Ива­ нова услышали и обсудили алтайские ком­ мунары? Несколько рассказов, а также по­ весть «Партизаны» — она читалась 1 и 2 марта 1928 года. Эти отзывы особенно ин­ тересны: многие из «крестьянских крити­ ков», как называли порой слушателей То­ порова, сами партизанили на Алтае. Если крестьяне других областей не при­ няли и не поняли язык произведений Все­ волода Иванова, то коммунары одобрили и «узнали» его: «— Язык у автора — настоящий. По-чал­ донски говорит.-Да еще мужицкими нераз- вертанными словами. За язык книжку хва- ЛЮІ — С фондебобером писатель разговари­ вает по-мужичьи... «Кила трехъярусная» (общий хохот). в — Про еду его сказал: «напрется», а не «наестся». «Напрется» — это по-хрестьян- ски. Кругло. — Й горшка не пропустил писатель. «Маслодельный мастер, жирный, лысый, как горшок, мужик...» Коммунары «узнали» и многих героев Вс. Иванова: «— Кубдя, видать, шароваристьій пареньі Насчет политики он тонко к людям подъ­ езжал, удочки закидывал. — Соломиных — рожа! — А Горбулин — чистый наш выекырь узкоглазый. — У плотников-то от топорищ руки отррпнули. Не сгибаются ладони. Пра­ вильно. Я сам плотник — знаю. — Подрядчик Емолин, как наш Улья­ нов... — Белого прапорщика я съела бы зуба­ ми!»1 Перечитывая в наши дни давние записи А. Топорова, критик Н. Яновский заметил: «Нас и сегодня восхищают некоторые суж- і А. Т о п о р о в. «Крестьяне о писате­ лях». Изд. 3-е, М„ 1967. с. 410. дения крестьян но ведь далеко не во всем можно безоговорочно с ними согласиться. Случается, что они односторонне подходят к произведению... Интересно и нужно под­ черкнуть наши совпадения оценок, но в данном случае не менее интересны и важ­ ны несовпадения»і2. • Это так. Не зря, комментируя суждения коммунаров о повести Иванова, А. Топо­ ров недоумевает: во время чтения, «начи­ ная со второй главы и до седьмой включи­ тельно, в зале стоял почти беспрерывный хохот»; но когда коммунары, как это было принято, стали голосовать, нужна или не нужна повесть в деревне, они единодушно ответили на этот вопрос отрицательно. «Вот и смотрите,— рассуждает А. Топоров,— произведение, доставившее публике долг гие минуты эстетического наслаждения, по­ лучило от нее столь неожиданно суровую оценку. Это ли не коварство?» Однако по высказываниям крестьян впол­ не понимаешь причину подобного «ковар­ ства». Перед нами интересный процесс выра­ ботки читательской оценки художественно­ го произведения. Отойдя «в сторону» от повести Всеволода Иванова, коммунары пытались найЛ логичные подтверждения своему первому впечатлению. И не могли. Что ж, в повести нет прямых обобщений, которые бы помогали четко вывести ее социально - философский итог. «С одной, стороны, рассказ как будто бы хороший, интересный,— прямо говорил об этом член коммуны Я. М. Ермаков,— а нет в нем Такой окончательной отпечатки, расшифровки...» Любопытно: коммунары слишком ш иро­ ко поняли название повести. Отнеслись к нему как к заголовку специальной брошю ­ ры, полагали: обобщенно емкое название обязывает писателя дать широкую и пол­ ную панораму партизанской борьбы. «Ав­ тор назвал книгу «Партизаны», а сказал щепотку»,— заметил об этом коммунар И. Е. Блинов. Мнения крестьян о произведениях Все- ’волода Иванова соответствуют тому выво­ ду, что был сделан в 1932 году при изуче­ нии читательских отзывов красноармейцев: «В большинстве случаев налицо подход к художественному произведению как пуб­ лицистической статье. В ряде случаев со­ вершенно упускается из виду специфика искусства»'1. Этот взгляд на литературу оказывался не­ изменным и когда читатель одобрял, и ког­ да «перечеркивал» произведение. Как ярки в этом контексте суждения зрителей о постановке МХАТом «Бронепо­ езда 14-69» (1927). Театрально-художест­ венные кружки рабкоров, кабинеты «по изучению зрителя» и другие организации устраивали общественные просмотры спек­ такля, а потом проводили опросы и обсуж ­ дения. Во второй половине 20-х годов в газетах и журналах не раз появлялись эти человеческие исповеди. Произведение Вс, 2 Н. Я н о в с к и й . На переломе. Бар-