Сибирские огни, 1980, № 12

СОЧИНЕНИЕ НА НЕЗНАКОМЫЕ СЛОВА 65 надо было бы сменить воду, казалось, что цветы тотчас осыплются — та­ кими непрочными, хрупкими представлялись они мне. Умываясь, завт­ ракая, собирая портфель, одеваясь, я все смотрел на букет цветущей че­ ремухи, которую я разбудил раньше срока, чтобы дать ей короткую, призрачную жизнь ради Альки. Я чувствовал себя грешником и святым чудотворцем одновременно. Но что бы я не сделал еще, чтобы увидеть выражение радости и счастья на Алькином лице! О своем приезде она известила меня телеграммой, я знал, что ее поезд придет к вечеру, но в течение дня я несколько раз звонил на стан­ цию. Ведь бывали случаи, когда поезда не только опаздывали, но и при­ ходили раньше. Стоило мне только представить, как Алька сходит со ступенек вагона, а перрон пуст и никто её не встречает, как холодные мурашки бежали у меня по спине, и я бросался к телефону. Я долго бродил по перрону. Несколько дней назад стояли сильные морозы, их сменила оттепель, а теперь опять подморозило, но что-то уже сломалось в зиме... Небо стояло чистое и высокое, далеко слыша­ лись разнообразные станционные» звуки, пахло свежестью, как от только что сорванного с грядки и разрезанного огурца. Наступала пора пред­ чувствий, может быть, единственных в 'этом земном мире, меньше всего обманывающих людей. Уже ярко светили звезды, когда я ощутил нервное подрагивание земли под приближающимся поездом. Теперь мне казалось, что он вы­ рывается не снизу, из земных недр, теперь он словно бы спускался с вы­ сокого неба, зацепив трубой легкое облако и ослепительную звезду. Он все ближе, ближе, уже видны на повороте светлые окна вагонов, будто частица Млечного Пути на самом деле протянулись до земли. Всякий раз, встречая Аяьку, я позже никогда не мог припомнить самых последних минут перед встречей. С той минуты, когда начиналось едва ощутимое подрагивание земли, я впадал в странное забытье и не мог дать отчета, что я делал потом: стоял на месте, шел навстречу поез­ ду. Я возвращался к жизни, когда в дверях вагона на мгновение возни­ кала Алька, а в следующую секунду она была уже со мной и, задохнув­ шись, произносила первые свои слова: «Наконец-то!» Она всегда их говорила при встрече, сбрасывая с себя тяжелый груз ожидания и разлу­ ки. Она всегда встречалась со мной так, будто теперь-то уж приехала навсегда, чтобы никогда не разлучаться: наконец-то! И прощалась она точно так же, как будто навек, на бесконечную разлуку. Даже тогда, когда мы знали, что увидимся завтра, она, прощаясь, испуганно глядела мне в глаза... ( Мы обнялись, и я тоже с облегчением произнес: «Наконец-то!» Алька быстро отстранилась, пристально посмотрела на меня, потом провела,рукой по плечу, по руке, будто убеждаясь, что это на самом деле я, живой, реальный, нащупала мои пальцы и сильно их сжала. Боже мой, эта маленькая девочка одновременно была моей люби­ мой женщиной, от одних мыслей о которой меня переполнял жар и же­ ланная боль!.. Она сразу увидела букет черемухи и, торопливо сбросив дошку, ва­ ленки, на цыпочках подошла к столу, склонилась, приблизила руки к цветам, будто хотела их обнять. Когда она повернулась ко мне, то вы­ ражение ее лица, темных глаз без слов объяснило все то, что она хотела сказать. Я наполнил рукомойник' теплой водой, и Алька долго плескалась, по-девчоночьи радуясь чистой воде и необычному •умывальнику. Потом мы пили чай и ели испеченные Раисой Васильевной пирожки с картош­ кой. Я заметил, что Алька одета не так, как в первый свой приезд. На ней было мягкое, шерстяное коричневое платье, в котором, я знал, она обычно ходит на, лекции. Я спросил: «Что же ты сказала отцу ,с ма- 5 Сибирские огни № 12