Сибирские огни, 1980, № 12

СОЧИНЕНИЕ НА НЕЗНАКОМЫЕ СЛОВА 63 дисциплины! И знания требую! И разгильдяи у меня по одной половичке ходят, а на другую только поглядывают. Вот почему!.. И не отступлюсь! Мне дешевенький авторитетик не нужен! Да!..— Она задохнулась и умолкла. Я взглянул на Марию Павловну и опять заметил в ее глазах непо­ нятное мне удовольствие. Стало как-то не по себе. Завуч молчала, и тог­ да я ответил Анастасии Филипповне: — Ну, что ж, вы очень четко объяснили свои педагогические уста­ новки. К ним еще надо прибавить, что у вас есть, как бы вы их не назы­ вали, шпиончики, которые, ради вашего расположения, продают своих товарищей... — Ах, ах! Какие мы! — издевательски воскликнула Анастасия Фи­ липповна. — Напрасно вы иронизируете. Все это достаточно серьезно... Если подумать о том, каких людей можете вы воспитать своими педагогиче­ скими методами. Это же не ваше личное дело! Каждый учительский шаг, каждое действие небезразлично обществу. — Какие мы умные!..— все тем же тоном вскрикнула Анастасия Фи­ липповна. — Чтобы это знать, понять, особого ума не требуется... Но прила­ гать к своей повседневной работе... вот для этого нужен ум, а более все­ го честность... Между прочим, вот один из показателей! Наши с вами ученики сегодня выразили мне свое отрицательное отношение к нашей профессии. А ведь учителями становятся или не становятся под влияни­ ем учителей... — Правильно делают! — заявила Анастасия Филипповна.— Самая неблагодарная работа! Трудишься, как лошадь, а тебе потом булавку подстдвят... Все нервы истрепала!.. По молодости, сдуру, поступила в пединститут... Была бы сейчас помоложе, перешла бы в совхоз, в живот­ новодство, или хоть агрономом в колхоз. Все лучше! — Вот и перешли бы...— не удержался я. — Это не ваше дело! — оборвала меня Анастасия Филипповна.— Найдутся люди и посолидней, чтобы решать, кому из нас в школе рабо­ тать, а кому в колхозе.— В ее тоне звучала явная угроза, но это только раззадорило меня. — Люди посолидней, как вы их называете, могут ведь и не знать о вашем тайном желании работать в животноводстве, а не в школе. При­ дет время, только по этим качествам — призвание и талант — люди и будут становиться учителями. Не каждый, окончивший пединститут, бу­ дет считаться состоявшимся учителем. — А вы сами себя считаете состоявшимся учителем? — наконец разомкнула свои тонкие губы завуч. — Нет! Не считаю! И не боюсь в этом признаться! И говорю совер­ шенно искренне! Потому что у меня есть свое представление об учителе, и я до этого уровня еще не дорос. Мы часто говорим: учитель тоже чело­ век, чтобы оправдать его слабости или ошибки. А надо бы рассуждать иначе! Учитель — человек! Но какой? Он более гармоничен во всех сво­ их проявлениях. Значит,-более красив, чем другие. В нем больше вели­ кодушия и доброты. Он более щепетилен в вопросах чести и совести. Он больше других мужествен и самоотвержен!.. Так я второй раз в этот день произносил пламенную речь об учите­ ле. Но если, ораторствуя перед своими учениками, я все-таки надеялся, что кто-то со мной согласен, то теперь, замечая ироническое выражение лица завуча и какую-то соверешенно тошнотворную мину Анастасии Фи­ липповны, я понимал, что они не только не согласны со мной, но даже и не верят ни одному моему слову, считая все это пустой болтовней, не­ достойной серьезных, взрослых людей, уже вкусивших учительской про