Сибирские огни, 1980, № 12

58 адущ^урмшм Оказывается, она вовсе не плакала, как я подумал, отняла от лица носовой платочек и, прищурив глаза, сказала: «Много вы о себе мните, если всех критикуете!» Тут поднялся заврайоно: «Товарищи! Товарищи! Давайте не будем пререкаться! А вы, Алексей Федорович, напрасно не хотите прислушать­ ся к мнению своих коллег»,— и останавливающий жест рукой в мою сто­ рону: «Кто еще желает высказаться? Или будем подводить итоги?..» Он стал подводить итоги, но я уже плохо его слушал, потому что меня цели­ ком захватило чувство обиды, ощущение того, что совершилась неспра­ ведливость, в которой никто не желает разобраться и восстановить прав­ ду. Казалось, что сейчас, здесь, в учительской, все говорившие будто на­ рочно демонстрировали, как разно можно понимать смысл и значение слов. Ведь все мы вроде бы отстаивали одно и то же: как лучше сделать нашу учительскую работу, поэтому часто употребляли одни и те же сло­ ва — дисциплина, успеваемость, требовательность, ответственность, при­ лежание, обучение, воспитание и т. д., но толковали их так неодинаково, будто говорили на разных языках или как только что изучившие и усво­ ившие только один какой-то Ьмысл слов малознакомого языка. Заключительные слова своей речи заврайоно адресовал мне: «А вас» Алексей Федорович, я попрошу написать для меня объяснительную за­ писку. По поводу высказанных в ваш адрес серьезных замечаний. И на­ счет сочинения и диктанта... Понятно?» Признаться, его слова застали меня врасплох. Мне еще не приходи­ лось иметь дело с большим начальством И вот тебе на — сразу, при пер­ вой встрече — пиши объяснительную. Я был подавлен. После педсовета ко мне подошел Николай Михайлович и сказал не­ громко: — Алексей Федорович, если не хотите, то можете не писать объяс­ нительную для районо. Я уже готовлю такую же, по этому поводу. Так что объяснюсь за двоих. Мне не привыкать... Сперва я обрадовался, но тут же понял, что не имею права увиль­ нуть. Не по-товарищески это будет... — Нет, Николай Михайлович. Я напишу. Я себя виноватым не считаю... — Ну, смотрите, смотрите... Мне только жаль, что и вас мы втра­ вили в нашу свару... Сейчас трудно, а может быть, и невозможно докопаться до перво­ причины школьного конфликта. Столкновение директора с семьей бух­ галтерши в военные годы, о чем рассказала мне Надежда Сергеевна? Возможно. Но ведь теперь против директора выступает вовсе не одна бухгалтер. А я, только-только начавший работать, тоже ведь стал участ­ ником событий, заняв позицию сторонников директора. Скандальные ис­ тории имеют свою логику и развиваются как бы сами по себе; нередко оттолкнувшись от пустякового повода, они затем разрастаются, будто снежная лавина, и летят под гору, увлекая за собой все новых и новых людей, которые вовсе даже не знают, с чего все началось. Как же быть тогда? Что делать? В то время я считал, что есть единственный выход — всеми силами и средствами поддерживать директора, чтобы он и его сторонники одержали победу. Потому что я все больше укреплялся в мысли, что вокруг директора сплотились самые хорошие учителя, самые достойные люди, а их противники — люди злые, недалекие и поэтому плохие педагоги. И как же все это вместе взятое мешало мне! Даже утрами, идя в школу по чистым снегам, часто выпадавшим в эти январские дни, я не ощущал свежести ни в голове, ни на сердце. Той необходимейшей све­ жести и чистоты, с которой входишь в класс будто впервые, вдохновен­ но, открытый всем впечатлениям. Еще недавно, несколько дней назад.