Сибирские огни, 1980, № 12

56 ЭДУАРД БУРМАКИН гдядно была представлена картина, характеризующая обстановку и от­ ношения в коллективе школы. Я познакомился, наконец, с Натальей Севастьяновной, той самой, на- смену которой пришел, о которой мне говорил директор, что она пере­ шла работать в районо и теперь пишет на него жалобы. Вспомнив об этом, я сразу настроился очень критически к этой Наталье Севастьянов­ не, неважно учившей до меня теперешних моих учеников. Она вела себя достойно, вежливо, спокойно, как будто доброжела­ тельно. Побывала на моих уроках во всех классах. Я допытывался о ее замечаниях, а она словно бы не хотела их делать: «Ну, какие замечания, Алексей Федорович! Какие замечания? Вы же человек высокообразован­ ный, специалист...» А я чувствовал, что она недоговаривает по непонят­ ной мне причине, й настаивал. «Мы еще поговорим. На педсовете. Я должна подумать. Вы ведь не скрываете, что экспериментируете... Все- таки, Алексей Федорович, надо бы, чтобы ученики усваивали и идейно- тематическое значение произведений!» «Вот видите, Наталья Севастья­ новна! Все-таки у вас есть замечания! Я хотел бы пояснить...» Я начинал рассказывать ей о смысле затеянного мной несколько йеобычного обучения литературе, о грамотности, культуре речи и т. д., но замечал, что Наталья Севастьяновна перестала меня слушать, глаза у нее мутнели и она смотрела- мимо меня, думая о своем. Такое отноше­ ние не могло не подействовать на меня, и я к педсовету подошел тоже достаточно наэлектризованным. / Первым докладывал о результатах инспекционной проверки зав. районо — молодой энергичный блондин. В самых общих словах он ска­ зал о качестве уроков, знаниях учащихся, успеваемости и дисциплине в школе, сделав основной упор на явно ненормальную обстановку в кол­ лективе, с которой далее уже нельзя мириться. После него говорили инспекторы, детально знакомившиеся с ¿постановкой учебного процесса. Похвалили Виктора Петровича. В положительном смысле назывались имена и других учителей, а я невольно прикидывал в уме, кто из них принадлежит к «нашему» лагерю, кто к противному. Получалось, что чаще хвалили противников директора. И во мне, совершенно непроиз­ вольно, укреплялось чувство сопротивления, потому что я уже ощущал себя принадлежащим к другому лагерю. Так и я все больше терял высо­ ту объективности, поддаваясь власти чувства групповой солидарности. Наконец, слово дали Йаталье Севастьяновне. И я сразу понял, что меня ждет, как только она начала усиленно расхваливать двух молодых учительниц русского языка, которые вели уроки в пятых-седьмых клас­ сах. Когда же она добралась до меня, то сделала выразительную паузу и сокрушенно вздохнула, а потом, пожимая плечами и покачивая голо­ вой, выдала несколько комплиментов по моему адресу, прозвучавших, как разоблачение,— университетское образование, эрудиция, молодость, энергия, знания, а каков, мол, результат? Она камня на камне не оста­ вила от моих уроков. «Разве это изучение литературы? — риторически восклицала она.— От учащихся ускользает главное — идейное содер­ жание классики, они понятия не имеют о том, за что и против кого бо­ ролись великие писатели!» Конечно, она преувеличивала. Мы все-таки говорили в классе об идейном содержании. И домашние сочинения об этом писали. Голова моя невольно опускалась. Кажется, я уже искал для себя оправданий. Дело плохо... Но тут пришел на помощь Николай Михай­ лович. Он явно вспылил, хотя внешне это и не было заметно, но я-то по­ нял, что он вспылил. Николай Михайлович, даже не встав со стула, пре­ рвал Наталью Севастьяновну: «Выходит, по-вашему, лучше, если мы бу­ дем воспитывать малограмотных невежд, которые с умным видом научат­ ся рассуждать об идейно-тематическом содержании, к примеру, «Войны