Сибирские огни, 1980, № 12

26 ЭДУАРД БУРМАКИН .дворе цирковые представления, чуть ли не силой заставляя участвовать в них братишку и двоюродную сестру. Итак, в утренние часы в школе я нередко садился с Виктором Пет­ ровичем за шахматы. Мне казалось забавным его слишком серьезной отношение к игре, его волнение, сопение и даже потение, когда созда­ валась острая ситуация. Все-таки чаще выигрывал он и радовался -бурно, откровенно, похохатывая от удовольствия. Мне внбвь казалось, что даже тут он находит нечто оправдывающее какой-то его давнишний грех. Вот такая чепуха лезла в голову, и оттого игра с Виктором Петро­ вичем не доставляла мне удовольствия. И чаще я шел в библиотеку к Надежде Сергеевне, рылся в книгах, кое в чем помогал ей, слушая ее нескончаемую веселую болтовню. По­ жалуй, мы даже подружились, во всяком случае, испытывали доверие друг к другу. Видимо, поэтому она стала меня просвещать насчет скры­ тых течений и истинного смысла взаимоотношений в коллективе школы. Я тогда еще не был вовлечен в раздиравшие школу распри, все это было очень далеко от меня, от тогдашних моих мыслей и чувств, не вызывало во мне никаких эмоций, и я слушал Надежду Сергеевну невнимательно. Но все же, как я понял позже, что-то из ее рассказов я запомнил. За­ помнил основное: в школе есть два полюса — директор и бухгалтер. Случилось так, что директор школы Николай Михайлович в 1942 году вернулся с фронта по ранению. До этого он учительствовал в этой же школе, а тут его назначили директором. И вот тогда-то у него и прои­ зошло столкновение,— не с бухгалтером школы Клавдией Яковлевной, а с ее мужем, директором свиносовхоза. Николай Михайлович разобла­ чил какие-то его махинации. Директора совхоза сняли с должности, йск- лючили из партии, а вскоре он погиб на фронте. Клавдия Яков­ левна, а также бывшие приятели и дружки ее мужа не могут простить этого Николаю Михайловичу. Надежда Сергеевна говори­ ла: «Ему бы надо было сразу гнать из школы эту Клавдию Яковлевну, а он ее пожалел. Он вообще слишком добрый. Да! А она вот теперь ему и устраивает цирк!» Надежда Сергеевна употребила тогда это слово и потом еще много раз его поминала, для обозначения чего-то неестественного, придуманного, какого-то непорядка. Может быть, эта ее привычка к слову «цирк» и вызвала у меня «цирковые» воспо­ минания? Я спросил Надежду Сергеевну, по-прежнему не испытывая к этому особого любопытства: «А что может сделать директору бухгалтерша?» Надежда Сергеевна посмотрела на меня удивленно: «Да что вы, Алек­ сей Федорович! Она его на каждом шагу подсиживает. По всем финан­ совым и хозяйственным делам. Сама же чего-нибудь спровоцирует, а потом устраивает цирк...» «Так можно же разобраться!» «Конечно, мож­ но. Ах, наивный вы человек, Алексей Федорович! А кому же понравятся из начальства вечные эти разборы?» «Так пусть он ее теперь уволит». «Господи! Вы думаете это так легко сделать? О-о! Она же успела обра­ сти союзниками. Она в школе всех учителей друг с другом заплела и переплела... Хотел в прошлом году Николай Михайлович ее турнуть, тут такое поднялось!.. До сих пор продолжается...» «Да, дел-а-а»,— про­ тянул я неопределенно, все так же считая, что это меня не касается. Но Надежда Сергеевна мне напомнила: «Так что благодарите судьбу и Николая Михайловича, что вы не поселились у этой ведьмы. Она бы вам такой цирк устроила!..» Поддавшись искренней взволнованности Надежды Сергеевны, я на мгновение и сам испытал что-то вроде радости оттого, что не попал на жительство к бухгалтерше, но тут же это чувство угасло — какое мне дело до них и их взаимоотношений. Но я вспомнил о Викторе Петрови­ че и спросил: а он на чьей стороне? Надежда Сергеевна с охотой стала