Сибирские огни, 1980, № 12

СОЧИНЕНИЕ НА НЕЗНАКОМЫЕ СЛОВА , 25 знание, внося изменения, кажется, в самый склад моей души, во все мои привычки, в сложившийся характер, ведь предстояло перейти в иное ка­ чество — до сих пор я все время был учеником, а теперь сразу должен бБ 1 л стать учителем. Вот завтра я открою дверь, войду в класс, встанут мои ученики и все до единого будут смотреть на меня, тотчас обо всем до­ гадываясь и все во мне понимая. Каким же я к ним войду? С чем? Вот над чем трудились и мое сознание и моя душа независимо от того, чем я в эти дни занимался или о чем думал. Иногда я с завистью вспоминал своих студенческих друзей, бывших фронтовиков, любой из которых, на­ дев на скромный пиджак орденские колодочки, сразу может рассчиты­ вать на симпатию и уважение своих учеников. А что было у меня за пле­ чами? На что я мог опереться? Я в некоторой растерянности вспоминал и перетряхивал свою жизнь,, пытаясь отыскать в ней что-то очень важное, необходимое для моей учи­ тельской работы. Точно так же я пересказывал собственную жизнь АльКе, смутно осо­ знавая свою ответственность перед ней и перед тем, что нас стремительно бросило друг к другу; и я, как истинно верующий, сам жаждал очисти­ тельной исповеди, которая сделает меня достойным человеческого, счастья. Я и сегодня готов с уважением посмотреть на человека, который иск­ ренно верит в отпущение грехов после покаяния. Мне только бесконечно жаль таких людей оттого, что исповедуются-то %ни перед вполне зем­ ным, часто очень нечистым, в прямом и переносном смысле, попом; сде­ лавшим из их мучительных переживаний свою профессию. Убежден, что профессионал, зарабатывающий себе на хлеб ковырянием в человече­ ских душах, не может не быть циником. Или он должен быть святым. Но таких мало. Я свою исповедь адресовал Альке и своим будущим учени­ кам, которых тогда еще не знал. Было время, когда близкие мне люди — деда Саша, баба Шура, ее сестра Муся — регулярно ходили в церковь, исповедовались, соблюдали посты, отмечали религиозные праздники. Но течение жизни, ее заботы и непредвиденные хлопоты заставляли их постепенно отказываться то от одного, то от другого, хотя до конца дней своих они сохранили при­ вычку поминать имя господне, креститься и благословлять нас, моло­ дых, перед трудными событиями жизни. На меня все эти их привычки никогда не производили особого впечатления, лишь вызывали некото­ рую неловкость, смущение, особенно в школьные годы. Более того, с ранних лет во мне родилось весьма пренебрежительное отношение к церкви, хотя я тогда ни разу в ней не бывал. Связано это было с до­ вольно забавным совпадением. Два моих молодых дядьки — Виталий и Федор — были страстными поклонниками цирка и летом почти каждый вечер ходили на представления. Очень часто получалось так, что дядь­ ки собирались в цирк, а баба Шура с сестрой — в церковь. Некоторое •время в моем сознании эти слова жили рядом: цирк — церковь, каза­ лись похожими по смыслу. Это подкреплялось теми обстоятельствами, что над цирковыми страстями Виталия и Федора, мечтавших стать ар­ тистами, давно все подшучивали, а когда баба Шура отправлялась в церковь, то она заметно смущалась перед молодым и неверующим поко­ лением своей семьи. В общем, похожими казались эти слова и тем, чем там занимались мои близкие, искренне верившие кто в церковные, кто. в цирковые чудеса. И уж не случайностью мне кажется тот факт, что новый, великолепный, новосибирский цирк был построен рядом с той самой церковью, в которую ходила баба Шура, потому что она была совсем рядом с нашей Бурлинской. Но когда я все-таки провел линию различия между цирком и цер­ ковью, я сам увлекся цирком. И вслед да своими дядьками устраивал во.