Сибирские огни, 1980, № 12

168 ДАВИД КОНСТАНТИНОВСКЙИ Однажды он увидел ее в гостях у дона Мануэля... На ней было светло-желтое платье с белым кружевом; и он вдруг уви­ дел ее всю, увидел то неуловимое, смущаю­ щее, бездонное, то самое важное, что было в ней. Она предстала перед ним в сереб­ ристом сиянии. Тогда при виде доньи Лу- сии Бермудес в светло-желтом платье с бе­ лым кружевом он сразу понял, какою он хочет ее написать, какою должен написать. Теперь он мучился над ее портретом, все было как надо: и лицо, и тело, и поза, и платье, и светлый серый фон, несомненно, верный. И, однако, это было ничто, не хва­ тало самого главного — оттенка, пустяка, но то, чего не хватало, решало все . Л. Фейхтвангер. <Гойя, или Тяжкий путь познания». Я-то был по друим, чем у него, делам, не инженерным, хотя тоже, как и он, был человек командированный. А к Ней я при­ ходил уже не в первый раз и далеко не во второй; и оказался я у Нре после двухлет­ него с лишним перерыва. Тогда был конец мая, лето уже начина­ лось, |Ьоэы цвели... впрочем, потом расска­ жу. Теперь стояла зима, февраль, похожий скорее на сибирский апрель. Нет, полетел я все-таки в полушубке, не последовал ра­ зумным советам; да что же это я был бы за человек, приехавший из Новосибирска,— без полушубка на любой мороз, из надеж­ ной нестриженой овчины? И все то время, что я жил в Будапеште, он висел у меня в гостинице на вешалке. Вроде бы без дела; но так только казалось. Он ждал своего часа. Входя к себе с гостями, я знал, что прежде всего они глянут именно в эту сторону, а потом еще и на ощупь попро­ буют сибирский полушубок. Не зря, зна­ чит, я летел в нем: мне было приятно это маленькое удовольствие доставить моим друзьям. Итак, мы стояли перед Ней... Потом Фы- шли и, подняв воротники курток от ветра, отправились в город, где Она поселилась и жила теперь и где нас ждали дела, раз­ говоры и сам этот город. В 1470 году вице-канцлер Ласло Карай, настоятель собора в Буде, был с посольст­ вом в Риме и посетил печатную мастерскую Лауэра, познакомившись с сенсационным изобретением того времени — «книжным тиснением». Показывал типографию мастер , по имени Андреас Хесс, которого Карай в заключение экскурсии пригласил в Венгрию. Ученые считают, что Хесс прибыл в Буду в 1472 году. Гостя поместили, в доме насто­ ятеля, и там же была оборудована печатная мастерская. В 1473 году, на Троицын день, вышла в свет первая книга, напечатанная на венгерской земле ,— «Венгерская лето­ пись», известная также пд названием <г Бу­ дайской хроники». « Венгрия» (Будапешт , « Паннония», 1974) Да, в первый раз — был конец мая, лето уже начиналось, розы цвели... Раскрывают передо мной «Непсабад- шаг», отмечают галочкой заголовок, под­ черкивают что-то; вглядываюсь — чьи же это имя и фамилия, очень уж знакомые, вот только напечатаны латинскими буква­ ми и потому выглядят непривычно... «Завт­ ра, в двенадцать, на улице Ваци». Назавтра улица Ваци едва узнается. Оживленная и живописная, она стала еще и праздничной. Люди заполнили все про­ странство улицы: и тротуары, и дорогу; прилавки, выставленные под небом, запол­ нили книги. Люди листают страницы, ветер листает страницы. Началась «Неделя книги». Традиция, истоки которой т-во време­ нах, теперь уже весьма давних, когда ин­ теллигенция пошла с книгой в народ, дви­ жимая долгом и потребностью служить людям,— побуждениями, как мы знаем, имеющими силу, величайшую, неотврати­ мую для человека хоть раз их познавше­ го... И вот сегодня — книжный праздник в сеюдняшней Венгрии. Дедикация — вот что здесь предстояло. Книги лежали аккуратной стопкой на сто­ лике, за который автора усадили. И вот я сидел на стуле в начале улицы Ваци, солн­ це светило с неба, кругом слышались голо­ са, шелест страниц да шаги по асфальту; сидел и надписывал книги. Рядом были друзья и коллеги, это, собственно, наша общая была книга, да и сейчас мы делали одно дело, наше общее дело; здесь, за этим столиком и рядом, была редактор венгерского издания Эва Харшани, был Дёрдь Сюсман, который перевел книгу, были хозяйки — продавщицы из книжного магазина, был и директор магазина совет­ ской книги. Сидели мы и пили кофе, пили «Колу», снова кофе; подходил наш поку­ патель— и я надписывал книгу. Разговоры и улыбки. «Моя дочь учится в русской школе» (молодая женщина)-. «Это про фи­ зиков, так?» (студент). «Я купил мемуары графини, сейчас у меня будет и советский писатель» (мужчина средних лет). Подхо­ дит корреспондент радио, аппаратура на плече; Эва задает вопросы, я отвечаю. Ко­ нечно, мне нравится этот праздник, и я рад, что я здесь, мне приятно, что роман издали в Венгрии, издание отличное; и о том, что культура перевода в Венгрии вы­ сока, у нас много наслышаны... Молодой человек доволен нашей с Эвой работой; аппаратура выключается, мы прощаемся с ним? Снова книги, снова кофе. Кто-то, ка­ жется, директор магазина: «Сфотографи­ ровать бы, посмотрели бы дома, как Да­ вид тут р а б о т а в тЬ Мы все смеемся его шутке, солнце над нами, и праздник кругом, и все, кажется, позади: все три­ виальные муки и банальные отчаяния, сквозь которые я, скрывая их, продирался, пока писал, и вся та сложная работа, ко­ торую проделала с книгой Эва, и трудно­ сти перевода, что преодолевал Дёрдь, и подготовка этого праздника, немалого сто­ ившая и самому нашему директору. Мы смеемся, все, кажется, позади — до новых книг и новых забот.,.