Сибирские огни, 1980, № 11

ИНТЕРЕСНОЕ КИНО 81 ни, что ли, заплачь пьяными слезами, что-нибудь в этом роде, это харак­ терно для подлецов твоего типа. Ну, а теперь —пошел вон. АИеИиЬаЬ го!..—и Автор, привычным уже движением, берет своего героя за шкирку и, крутанув пару раз над головой, швыряет через нуль-пространство об­ ратно на очередную страницу своей повести... ...Питухов, плотоядно облизнувшись, открыл было рот, чтобы разбу­ дить спящую чету какой-либо грубостью или дерзостью, но вдруг неожи­ данно для себя осторожно притронулся к руке Каздалевского. — Что? Что такое? —встревоженно спросил Макар Сергеевич, ис­ пуганно открыв выцветшие голубые глаза, подернутые поволокой сна.— Уже обед? —И, как бы в ответ ему, тут же прозвенел призыв на питание второй смены. Питухов добросовестно произнес заданную Автором фразу о галью­ не, полностью потонувшую в оглушительном трезвоне. Повторять ее он не счел нужным —авторское задание было выполнено, а нужды в посе­ щении названного им теплоходного -помещения лично он не имел. По авторской же воле все агрессивные наклонности нашего героя уле­ тучились, и Алексей, вспоминая об основах изящных манер, изученных им некогда перед несостоявшимися дегустационными поездками в Швейцарию и Голландию, помог Каздалевским подняться со скамейки и, любезно указывая неизвестную ему самому дорогу, повел их вниз по трапу. _ . * * * ...Классическая среднерусская природа теперь уже окончательно рассталась с опостылевшими ей блочными коробками новостроек. Оба берега приняли буколические пейзажные очертания и бесчисленные от­ тенки зеленого, весело праздновали долгожданную победу над серой унылостью глубоко враждебного им урбанизма. Это был теперь уже совсем не город. Капитан отдал с мостика короткое распоряжение, и за левой кормой вода забурлила сильнее. Теплоход медленно повернул и направился к маленькому полуострову у излучины канала. На изумруде травы там и сям замечались скопища полевых цветов, вдали виднелся густой листвен­ ный лес с приданным ему разноголосым птичьим пением, неопознавае­ мыми стуками, шорохами и другими разнообразными явлениями природы. Вежливо, но решительно выдворенный с капитанского мостика. Ратмир Домодедов стоял на носу и громко орал в похищенный где-то рупор, обращаясь к готовящимся причалить к берегу матросам: — Марсовые, по вантам на фок и грот! Салинговые к вантам на брамсели и бом-брамсели! Фока-шкот, кливер-шкот раздернуть! Гротомарса буллель отдай, пшол брасы. Поднять фалы. Право на борт! Фразы эти Домодедов запомнил еще с незапамятных времен на первом курсе института, где он играл в чеховской «Свадьбе». Матросы делали свое дело, не обращая ни малейшего внимания на дурацкие команды комика. «Композитор Весельчак» совершил изящный пируэт, легонько толкнул правым бортом невысокий песчаный берег. Двигатель, маленько чихнув напоследок, заглох, и по быстро спущенным сходням пассажиры гуськом потянулись на сушу— 6 Сибирские огни № &