Сибирские огни, 1980, № 11

В ал ерий Полуйко РАССКАЗЫ Ночной звонок. Было далеко за полночь, когда неожиданно зазвонил телефон. Столь поздний звонок и удивил меня, и обрадовал: неужто сыскалась какая-то душа, вспомнившая обо мне в такое время, когда никто уже ни о чем не вспоминает, никто ничего не желает, когда, по обычаю, спят или домучивают последнюю партию преферанса, или же с трудом во­ лочат ноги домой с какой-нибудь затянувшейся пирушки. Я снял трубку. Мне страшно захотелось поговорить с этой душой, пусть даже я и услышал бы невнятное хмельное бормотание или угрю­ мый, как головная боль, речитатив тоскующего одиночества. — Слухам! — как всегда, по неизменной, черт знает почему при­ вившейся привычке, ответил я по-польски, хотя совсем не знал поль­ ского и кроме этого, случайно затесавшегося в мой лексикон словца вряд ли бы припомнил ехце хоть одно. Окажись тот, кто был сейчас на другом конце провода, знатоком польского и заговори со мной на этом языке, спровоцированный моим случайным словцом, я лишний раз смог бы убедиться, как удивительно изобретательна жизнь, подсовывающая нам наши привычки. Но, к счастью, да, конечно, к счастью, к моему сча­ стью, со мной заговорили по-русски... Чей-то незнакомый, далекий, слабый голос просил у меня прощения за столь поздний звонок, извинялся за беспокойство, и чувствовалось, что говорилось это не по привычке, не от простой деликатности —- че­ ловек, которого какие-то страдания или беда вынудили набрать мой но­ мер, страдал еще и оттого, что беспокоил меня. — Я слушаю вас,—сказал я как можно мягче и доброжелатель­ ней,—Вы нисколько не потревожили меня... Я еще не спал. — Спасибо,—вздохом облегчения отозвалась трубка.—Судьба хоть напоследок милостива ко мне... если только вы, действительно, не спали?! — Вы же могли это почувствовать: я почти мгновенно снял трубку. — Звонок к вам — простая случайность... Набрала какие-то цифры... Только теперь до моего сознания дошло, что со мной говорит жен­ щина. Голос ее был полон отчаянья, изломанный, ослабевший... Каждое слово давалось ей с невероятным трудом, и когда она произносила их с мучительными паузами, я чувствовал, как велико напряжение ее ду­ ши "и как мужественно она старается преодолеть свою боль и слабость, как из последних сил сдерживает рвущийся из нее стон, подчиняясь I