Сибирские огни, 1980, № 11

п о БОРИС УКАЧИН «Запомните раз и навсегда: перед вами не кто-нибудь, а боц-ман! Военный боцман, который морскими солеными путям^ дошел до самого Син-га-пу-ра! Ясно? Садитесь...» А что ясно? Мы в те годы и не знали, что есть на земле порт Син­ гапур. В тот день все уроки были посвящены науке, как вставать, здо­ роваться, выходить к доске, подходить к учителю, как отходить от него. И перед, тем, как идти домой... ой, Ирина Сергеевна, видели бы вы свои­ ми глазами!.. Я потому и потеряла вчера рассудок, узнав Боцмана... словно опять маленькой стала... Ну, кончился последний урок, мы табуном к двери. Куда там! Снова крик, снова взгляды — стой и замри! «Вы кто? Ошалелые овцы или лошади, за которыми гонятся волки? — надрывался он, а глазами так и сек, так и сек. В классе — ни звука.—Мне такое дело не нравится, товарищи ученики! Прошу не забывать, что я — военный боц-ман!» При­ шлось вернуться, сесть на свои места, а он, по стойке смирно, командо­ вал: «Первая пара с первой парты первого ряда встать и выйти!» По­ шл^ — снова не так. У дверей надо было повернуться к учителю и ска­ зать «До свиданья, Эрмен Эрменович!» И так все двадцать четыре уче­ ника: «До свиданья, Эрмен Эрменович, до свиданья, Эрмен Эрменович, до свиданья, ЭрТмен Эрменович...» Со временем мы усвоили эти новые правила ученика Салдярской начальной школы... Маша усмехнулась, вздохнула. Да-а, сложная жизнь началась у салдярских ребятишек. Все изменилось, как сказала Маша,—и учеба, и жизнь. Эрмен Эрменович стал очень видной фигурой в этой жизни, может быть — главной. И не дай бог, бывало, прозевать дежурному его выход из дому! С раннего утра маялся дежурный на школьном крыльце, ожидая, когда возникнет черная, сбитая, массивная фигура учителя. Глаза де­ журного, как две натянутые стрелы, стремились к двери Эрмена Эрмено- вича. Едва он появлялся, дежурный срывался и несся навстречу. Шага за два-три застывал, а Эрмен Эрменович с вязанками книг и тетрадей, которые нес, словно охапку дров, придвигался и сваливал их на руки де­ журного. И тот с ношей шествовал уже впереди учителя, а добравшись до класса, складывал все на стол. После того раздавалась команда «Встать!» — как положено, заты­ лок в затылок, в струнку, и звонкий рапорт: «Второй класс к урокам готов, Эрмен Эрменович!» Этот матрос, или там боцман, и впрямь обла­ дал даррм внушения, магнетического воздействия. Маша задумалась. А мне вдруг пришло в голову, что не так уж и давно происходило все это. — А дальше? Дальше-то как? — А дальше мы, естественно,* стали хватать двойки. Пятерка оз­ начала какое-то высокое звание, кажется, капитан корабля, чуть ли не •адмирал. А двойка — это штрафной батальон, это — наказанный мат­ рос. — Может, он хотел облегчить учение, придумал такую игру? — Может быть. Только боцманские двойки были слишком тяжелы­ ми. Повесить бы их на вашу шейку, Ирина Сергеевна... При встрече с Эр- меном Эрменовичем и вы потерялись бы... Новый учитель, оказывается, придумал вот что. Теперь тех, кто по­ лучил плохие отметки, украшали большие картонные двойки и единицы, болтавшиеся на груди, словна бревна. И уж, конечно,—ни-ни, не взду­ май снять самовольно, таскай, пока учитель исправит оценку в табеле. На иных болталось по нескольку таких «позорищ». Отцы и матери — чабаны и табунщики — побаивались нарушить новую установку — кто его знает, может, метод такой утвержден.