Сибирские огни, 1980, № 11

108 БОРИС УКАЧИН Ах, вот в чем дело! Я тотчас представила себе Машу Арову. У этой . девушки удивительно открытое круглое личико и такие же открытые чи­ стые глаза. Нервные ноздри и быстрые реакции придавали ей особую характерность — что-то от косули, замеревшей на склоне горного хребта. — Да,—говорю, уже улыбаясь,—работает, очень милая девушка, врач молодой, но дело знает. — Вы так думаете? — Конечно, Эрмен Эрменович, вы можете быть спокойны за свою ученицу. Значит, она училась у вас? — Да, в школе. Я из системы народного образования. ■ — Очень приятно. — Я рад. Только насчет Аровой вы ошибаетесь! Совсем не такой она человек. Вредный человек — вот что. А если знающий врач — то просто вредитель — вот так! — он встал. — То есть?.. — А то, что это вот, это — она нарочно устроила, понимаете, спе­ циально! — он предоставил мне еще раз полюбоваться его щекой. — Не понимаю, объясните, пожалуйста,—я сдерживалась, хотя чувствовала: девчонка натворила что-то, что для всех могло окончиться скверно,—Вы, пожалуйста, успокойтесь и расскажите. Я вижу, щека у вас отекла. Он снова стал доказывать, рто Маша с определенной целью разво­ ротила ему челюсть, выдернула здоровый зуб вдобавок к больному... Я попросила его сесть в кресло, осмотрела: действительно, на ме­ сте двух верхних зубов слева виднелись кровоточащие ранки, но все бы­ ло тйк, что вывод напрашивался один — у крепыша воспалилась'над­ костница. — Если вы не разберетесь немедленно, я могу и в суд обратиться, Ирина Сергеевна,—- говорил он свирепо,—подам не только на Арову, но и на вас — надо следить за кадрами, растить, направлять, а не устраи­ вать здесь рассадник... Он сглотнул крепкое словечко. Впрочем, понять его было можно. Он помнил Арову зловредной девчонкой — кажется, она сводила с Иим какие-то счеты. Если действительно дело обстояло так...—это ЧП. Тут же, пропи­ сав больному полоскание и назначив прием на завтра в семнадцать три­ дцать, я вызвала Арову. Она явилась чуть побледневшая — уже доложили, в чем дело. — Так расскажите, как вы лечили Эрмена Эрменовича,—строго проговорила я, дав понять, что все знаю,—Врач должен оставаться вра­ чом даже с врагом! Глаза у девчонки налились тоской. Она смотрела на меня прямо и неподвижно. И вдруг стеснительно и белоснежно улыбнулась. — Ирина Сергеевна, вы не поверите, но я... это не я!.. * — Что-о? — Я говорю...—она опять пугливо уставилась на меня — сейчас сорвется и убежит! — Это не я была. Вчера! То есть я, конечно, однако не я... День, знаете, какой был тяжелый — больные все труднее шли. А тут он. Сел ко мне в кресло, смотрю — Боцман! Ой... Эрмен Эрмено­ вич... «Вот, говорит, счастье, у меня теперь собственный врач, зубы всег­ да в порядке будут. Смотри, чтобы все было о’кей, как я'люблю,—ты-то знаешь.» Я посмотрела: пятый вверху слева болит — свищ на десне, пе­ риодонтит хронический, обострение. Был когда-то лечен — перелечить невозможно, все равно удалять надо. А у меня в голове стучит и в глазах V