Сибирские огни, 1980, № 10

ИНТЕРЕСНОЕ КИНО 55 ная динамика скорости сокращения молочных желез полевых мышей в разные периоды беременности». Вечер завершится демонстрацией цвет­ ного художественного фильма «Если бы на всех тротуарах валялась ше­ луха от подсолнухов, шоферы грузовиков умерли бы от смеха, не правда ли?». Фильм пойдет в черно-белом варианте. Как видите, программа разнообразная и большая. А пока малость отдохните... Ванадий Штанишко, извините, Владимир Блоховещенский, тьфу, Алексей Питухов, неторопливо прогуливался между фиолетовыми ко­ стюмами, замшевыми куртками и бесчисленными мини и макси, с инте­ ресом разглядывая чудную публику и рассеянно здороваясь с неизвест­ ными личностями, очевидно киноработниками. Одна только, чем-то смут­ но знакомая блондинка в клетчатом пончо и смазных мужицких сапогах при встрече громко и удивленно воскликнула: «Вова!», что, очевидно, было ласкательным от «Ванадия». Но когда Алексей обернулся, чтобы взглянуть еще раз на девицу, ее уже не было,—толпа манекенщиц, шо­ феров, домработниц и завмагов закрыла ее своими разнообразными оде­ яниями. Полупустой во время торжественного заседания зал теперь был на­ бит до отказа. Заполнившая его публика бесцеремонно побросала на пол с кресел беленькие бумажки, означавшие «занято». На месте Алек­ сея сидел какой-то золотозубый толстяк. Не желая вступать в пререка­ ния, Алексей, оглядываясь в поисках пристанища, заметил, что весь ше­ стой ряд пустует —он был огорожен толстым витым шнуром,—это были места для президиума. И пустовал он вполне закономерно: кинематогра­ фисты, отсидев свое на торжественном открытии закрытия, немедленно сбежали из Дворца. Приветливо кивнув билетерше —охранительнице почетных мест в ответ на уважительное: «Здравствуйте, Ванадий Велемирович, милости просим», Алексей сел в центре ряда. На эстраду вышел дежурный член совета режиссер Препоганов и скрипучим голосом известил публику о начале художественной части. В зале медленно погас свет, включилась кинопроекция, и на фоне освещенного экрана огромный силуэт Препо- ганова неторопливо удалился за кулисы, таща за собой микрофон. На экране появилось мутное, сильно поцарапанное изображение, явно одолженное в Фильмофондё. Какой-то здоровяк в распахнутых бобрах и в боярской шапке, точно как на кустодиевском портрете Шаляпина, только с окладистой, неуклюже приклеенной бородой, заботливо подса­ живал в извозчичьи сани миниатюрную курносую девицу в беличьей шубке. Сам сел рядом, запахнул медвежью полость, стукнул кучера по шее, крикнул, очевидно, «пошел!» (фильм был немой), и заморенная лошадка мелко затрусила по аптекарской смеси ваты с бертолетовой солью, изображавшей январский снег, поскольку в те давние времена, как, впрочем, и сейчас, вся зимняя натура снималась обязательно в раз­ гар лета. Сани выехали из. кадра, перед зрителями замелькал рыжий замыз­ ганный ракорд с чернильными пометками, и в зале опять зажегся полный свет. Раздался хорошо поставленный радиоголос: — Вы сейчас видели отрывок из художественного фильма «Довольно простоты», поставленного в 1924 году на киностудии «Междутемфильм» нашим старейшим режиссером О. Горио по одноименной пьесе Остров­ ского «На всякого мудреца». Главную роль в этой картине играла наша замечательная мастер, заслуженная артистка Татьяна Ларина. К сожа­ лению, ни остальные фрагменты из виденного вами фильма, ни другие картины с участием Лариной в архивах не сохранились. Но зато сейчас вам предстоит радость встречи непосредственно с самой артисткой! Снова погас свет, и когда он через минуту вновь вспыхнул, публика обнаружила на эстраде кресло-кровать, обитое (обитую?) дешевеньким