Сибирские огни, 1980, № 10

152 В. П. РЕДЛИХ ...Вот мы и дома! Получили комнату в актерском общежитии — бывшей бане. Устроились, не теряв веселости. Мы всегда были веселы в то время. Вышли на улицу. Город как город, каких много. Только, говорили мы, по улицам Сибирь гуляет: так привольно было небо, так пустынна площадь, так мало людей. Пошли на базар. Я хотела заплатить за купленные яйца, но чья-то рука мгновенно выхватила у меня тридцатку и исчезла. Вперед наука: не зевать, держать ухо во­ стро... Завтра идем в театр. Что-то будет? Первый день в театре... Едва вошли в фойе, где собралась труппа, поняли:- надо не зевать, держать ухо востро, разобрать­ ся, куда мы попали! А попали мы в очень разношерстный коллектив, состоявший из трех ничем и пока никем не связанных групп. Прежде всего— старый «Красный факел», талантливые пе­ редовые люди по тому времени, имеющие свою твердую позицию, свой метод. Была немногочисленная группа новосибирских актеров, в которой самыми интересными и перспективными являлись С. Д. Иловай­ ский и А. М. М&ксимов. И, наконец, третья группа режиссера Ф . С. Литвинова, куда попали и мы с Сергеем Сергеевичем. К нам сразу примкнули артисты В. Г. Баранова и Г. Н. Полежаев. Так вот и ’ сидели — группами — в круг­ лом фойе театра и молча, в общем-то д ру­ желюбно, разглядывали друг друга. Вошли Литвинов и директор Везне. Федор Семенович Литвинов был инте­ ресным человеком. Сын сибирского ж е ­ лезнодорожного рабочего, жадный к ж из­ ни, к театру, ко всему, что могло дать ему, как режиссеру, новое, свежее. Заканчивал он свое бессистемное образование у Мей­ ерхольда. Что мешало ему на первых по­ рах, т а к ‘это излишний апломб, но он ком ­ пенсировал им нехватку хороших манер, умения обращаться с людьми, а может, и нехватку общей культуры. По мере сил своих мне хотелось бы рас­ сказать о людях «Красного факела». По­ этому прежде всего я и остановлюсь на Литвинове, на его нелегкой судьбе. Именно он положил начало становлению «Красного факела» в Новосибирске. Им написаны первые страницы истории кол­ лектива. До него не было в Новосибирске постоянного, стационарного театра. Сезон­ ные Труппы ежегодно сменялись, почти не оставляя следа. Именно он, несмотря на огромные трудности, сплотил вокруг себя большинство актеров. Именно он боролся за серьезный репертуар — Горький, Чехов, Островский, Шекспир, Погодин, Ромашов... В его работах не было уравновешенно­ сти, спокойной продуманности. Он весь был как бурно растущий, не успевши^ ос­ тепениться мальчишка. И был он как-то под стать бурно растущему — не по дням, а по часам! — Новосибирску. Теперь, оглядываясь назад, особенно остро понимаешь, что в режиссуре Литви­ нова, несмотря на срывы, уже в первые годы было много талантливого, свежего. Если «Вишневый сад» во время гастролей 1935 года в Москве был сурово, даже как-то насмешливо принят критикой, то «Егор Булычов» встретил уже серьезную и в целом положительную оценку. В реше­ нии этого спектакля Литвиновым чувствова­ лись Элементы мастерства, черты самосто­ ятельно думающего художника. Главное внимание он обратил на работу с актерами, борьбе за живого человека на сцене. Спектакль получился свежий, ан­ самблевый. Новосибирск увидел очень талантливых людей — актеров, а в этом, как всегда, большая заслуга режиссера. Вспоминаю... Как живой, стоит передо мною Булычов — Георгий Николаевич По­ лежаев. Что-то в нем от неуемного кр яж и­ стого мужика, что-то от вольнолюбивого волгаря. И верилось, что и вправду этот умный человек зря «не на своей улице прожил жизнь». Невысокого роста, ко р е ­ настый, с рыжевато-седой непокорной ше­ велюрой, он был красив красотой мужест­ венного, умного, непокоренного ни време­ нем, ни болезнью человека. Его жадный ум в поиске, в переоценке всех ценностей ни на минуту не был спокоен. Недоверчивое любопытство к наступающему новому вы­ ражалось в том, как он расспрашивал, как напряженно прислушивался к каж дой вес­ ти из того мира, который жил и боролся за стенами булычовского дома. Рыжая отчаянная Ш урка в интересном и взволнованном исполнении Валентины Гри­ горьевны Барановой... Красивая чисто рус­ ской красотой Глафира в исполнении Клав­ дии Григорьевны Гончаровой — великолеп­ ной актрисы. Она в дальнейшем пути раз­ вития «Красного факела», как и Сергей Сергеевич Бирюков, игравший в этом спек­ такле Званцева, заняла видное место. Д о- стигаев в исполнении А, М. Максимова — умный, опасный враг, которому не дано ни победить, ни скрыть своей ненависти к ре­ волюции. Приходится только удивляться, какие ве­ ликолепные актеры были в «Красном фа­ келе» и как многие из них не ценили друг друга. Поссорились и разбрелись — кто куда... Лишь немногие остались верны си­ бирском у городу, прожили и проработали в нем долгие годы. Скажу еще о режиссуре нашего театра того времени. Она была так же противоре­ чива, так же несовместима. Многие из ре­ жиссеров были одаренные люди, но какие разные и какие упрямые в своем непри­ знании друг друга! Режиссер Лундин... Имени и отчества — увы! — не помню. Он был самый старый в труппе. Опытный, интересный режиссер. Попал под начало главного — самого мо­ лодого, Литвинова. Помню, как возник пер­ вый конфликт между ними. Работая над репертуаром сезона, Ф едор Семенович через секретаря пригласил Лундина к себе на квартиру. Боже мой, каким гром оверж ­ цем оказался этот в общем-то воспитан­ ный человек! г Не я к нему,— он должен прийти ко мне! — оскорбленно заявил Лундин.