Сибирские огни, 1980, № 10

ДНЕВНИК НАДИН ТУРЧИНОЙ 127 30 сентября. Лагерь на правом берегу Теннесси . Прошло уже десять дней со времени битвы у Чикамоги, и по мере того, как это ужасное событие отдаляется, воспоминания и мысли мои становятся все яснее. До сего дня — оставаясь спокойной и решитель­ ной, даже и в те два дня битвы,—я не имела силы духа вернуться и мысленно к этому событию. Но поскольку два дня этой битвы — итог знаменательнейших событий, я должна рассказать о них, как оче­ видец. 17 сентября я проснулась с зарей в лагере у подножия Лук-Оут разрыва артиллерийского снаряда. Я позвала слугу, спавшего рядом в фургоне, и послала его разбудить мужа, палатка Джона стояла в деся­ ти шагах от моей. Генерал немедленно поднялся, велел'седлать лошадь и выехал на линию аванпостов. Часом позже был дан приказ снимать палатки и грузиться в фургоны. Моя оседланная и привязанная к дереву лошадь, прядая ушами, прислушивалась к редким артиллерийским раз­ рывам и ружейной пальбе. Перестрелка длилась почти до полудня. К этому времени я стала различать ружейные залпы справа, неподалеку, гораздо ближе наших аванпостов. Цепляясь за ветви, я взобралась до­ статочно высоко в гору* чтобы попытаться что-либо разглядеть на правом фланге за голым плато. Пока я предпринимала тщетные попытки обна­ ружить неприятеля, пришел приказ как можно быстрее увести обозы левее. Неприятельские стрелки проникли на участок между фургонами и войсками с очевидным намерением уничтожить обозы. Бригадные обозы тотчас же проследовали по проселочной дороге на левый фланг и остановились в двух милях на поле, оставленном фермерами под пар,— там я оставалась до следующей ночи, когда отправилась на поиски мужа. В темноте я нашла его с трудом. К ночи бригада расположилась не сов­ сем удачно, и генерал сменил место, но едва мы поставили палатки в старом фруктовом саду, среди оголенных уже деревьев, как был получен приказ готовиться выступать. Этот приказ держал нас в напряжении до самых сумерек, голодными, дрожащими от холода: погода внезапно переменилась, над деревней задул сильный холодный ветер, принося отдаленный грохот канонады. Корпус Критендена, на левом фланге, еще не соединившийся со всей армией, был атакован неприятелем, поте­ рял управление и отступил. К шести часам бригада, наконец, пришла в движение. Я проводила мужа и осталась при обозе, так как я никогда не выступаю с войском; к восьми часам тронулся в путь и наш обоз среди сотен фургонов, принадлежащих многим дивизиям. Никогда не забуду я марша этой ночи! Это была воистину подходящая прелюдия к ужасам двух последующих дней. Представьте себе гористую, круто ' всхолмленную землю, покрытую густым лесом, землю, которая, кажется, никому не принадлежит и судьбою закрыта от всякого несчастья, за исключением пожара, огня, землю, невесть почему тщательно обсажен­ ную живыми изгородями с неудобными узкими проходами в пять-шесть шагов. Ночью эти живые ограды запылали на площади в семь-восемь миль, но так как и этого было недостаточно, чтобы обогреть и развлечь солдат, вскоре и леса по обе стороны дороги были в огне. Дым, относи­ мый ветром, стягивался в мрачное, непроглядное облако, искры вихрем разлетались повсюду, а за нами шел обоз с патронами, снарядами, по­ рохом в тридцать-сорок фургонов. Наш марш длился всю ночь, мы вся­ кий раз останавливались, пережидали по полчаса, чтобы продвинуться еще немного и снова остановиться. Было, вероятно, восемь часов утра, когда, изнемогая от усталости, с глазами, выжженными и разъеденными дымом, я прибыла в лагерь и соединилась с мужем. Измученные, мы легли поодаль друг от друга, прямо на ледяную землю жалкого деревен