Сибирские огни, 1980, № 10

98 ОЛЕГ КОРАБЕЛЬНИКОВ Так он просидел около часа, и за это время в доме не прекращался шум и треск, но ничего более страшного не произошло. Сергей понемно­ гу успокоился и даже попытался проанализировать происходящее, но никакой анализ не давал ответа на все вопросы. Рядом было неизвест­ ное, и он видел это и слышал, но ничего не понимал и не знал даже, поймет ли когда-нибудь. Оставался один выход: пойти и узнать. Самому. До последней за­ тяжки, до последней искорки выкурил сигарету. Не отряхивая пыль с одежды, не включая фонаря, в темноте дошел до ворот, осторожно на­ жал на калитку и вошел во двор. Бревна дома со стороны двора, рамы, балки были покрыты густым, шевелящимся налетом, изредка проскальзывали искры между длинными белыми нитями; нового крыльца не было. Старые полуразвалившиеся доски были поставлены на место и тоже светились в темноте, покрытые белым мхом. Сергей обошел вокруг дома, но ничего нового более не уви­ дел. А это новое, что происходило уже второй час, постепенно/ преврати­ лось для него в старое, и хотя было по-прежнему непонятным, но все же не пугающим зрелищем. Сергей даже рискнул подойти ближе к стене до­ ма и внимательнее рассмотреть белый мох. Густо переплетаясь, он вы­ растал прямо из древесины, шевелился и, пощелкивая, выбрасывал ко­ роткие снопики искр. Сергей даже решился зайти в дом, но и крыльцо было покрыто белым мхом, а ступать по нему он все же опасался. Произошло непредвиденное. Дом перешел все границы конспирации. Он даже не пытался маскироваться под случайности, ибо то, что происхо­ дит сейчас, уже не вмещается в рамки обычных житейских неурядиц, вроде протекающей крыши или обвалившейся трубы. Дом преобразился до неузнаваемости и делал сейчас то, что нормальному бревенчатому дому делать не положено ни по каким законам. Во всяком случае, по за­ конам земным, и это наводило на мысль, что дом — уже давно не дом, и, уж конечно, не живое существо, а что-то иное, выходящее за пределы земного понимания, и подходить к нему с обычными земными мерками глупо, опасно и, пожалуй, даже — преступно. Сергей почувствовал стыд оттого, что замуровал туннель, он невольно связывал этот поступок с событиями сегодняшней ночи, да и сам ремонт дома превращался теперь в акт вандализма, словно хорошую электронную машину курочили ло­ мом, сплющивали молотами, чтобы превратить ее в простое и всем по­ нятное корыто. Можно было предположить, что с тех пор, как люди уехали из до­ ма, он начал постепенно изменяться, но не внешне, а внутренняя струк­ тура древесины, кирпича, извести заменялась другой, высокоорганизо­ ванной, и, сохраняя прежнюю форму, дом давно перестал быть домом, жилищем человеческим, а чем-то иным, чужим и даже враждебным. И что из того, если, например, стена дома не походила на блок ЭВМ по привычным представлениям, а на самом деле это давно уже было не де­ рево, а сложнейшая схема неведомого прибора. И, когда Сергей начал грубо разрушать это нечто, фактически уничтожая его, те, кто строил это, не могли не вмешаться в события. Сначала ненавязчиво, словно бы предупреждая о последствиях, потом, вынужденные перейти на более открытые методы, стали восстанавливать разрушенное на виду у всех, и уж если они решились на это, то причины были неотложными и важ­ ными. И Сергей отступил. Он дождался ут А и даже задремал, присло­ нившись к забору, а когда очнулся, то увидел свой дом обычным, похо­ жим на все дома улицы. Белый мох исчез. Сергей с уважением потрогал древесину двери, впервые подумав о том, что каждая трещинка в ней имеет свой смысл. И как знать, какие хитросплетения проводов заменя­ ет собой каждое волокно дерева, какую мудрость таят в себе царапины