Сибирские огни, 1980, № 9

78 через несколько лет,после училища Назаров понял, что попал в другой мир. Но он объяснял себе так, что он и раньше существовал — мир пароходов и теплоходов, где были тепло и электричество, душ в любое Бремя, где не заедали комары, а главное — пароход двигался сам! Но вот и в этом мире произошло что-то, и Назаров теперь знает, что: на .флоте окрепла организация, организованность, исчезла стихия, но стало исчезать и другое... Еще тогда, десять лет назад, Назарова стали настораживать отношения между капитанами. Появились выражения «рвать», «делать план», разные ухищрения, чтобы перебежать кому-нибудь дорогу, прийти в порт первым, «вырвать» у диспетчера обработку вне очереди, состав потяжелее, пробег подальше... Не на этой ли волне вознесся Поливанов?.. ...Шторм встретил плот за Ермаковским мысом, он словно поджидал его там. Назаров не помнил случая, чтобы проходили это место по спокойной воде. Волны ударили по корпусу, он взлетел вверх, ухнул вниз, брызги взметнулись над баком, окатили мостик, плеснули по стеклам рубки. Назаров взглянул назад, и у него сжалось сердце. Плот ходил ходуном. Пучки бревен вставали на дыбы, сталкивались друг с другом, рассыпались. — Флаг! Плотовские флаг выбросили! — крикнул наставник Белых.— Как бы они со страху в лодку не сели,— мрачно проговорил Поливанов.— Тут же захлестнет. Последи за ними, Петрович. Назаров взял бинокль. Кое-как приспособился, раскачиваясь на широко расставленных ногах, поймал цель. Флаг трепыхался на мачте понтона. Кто-то показался на крыше будки, замахал руками. — Ребята в панике,— сказал Назаров,— и не поймешь: то ли у них действительно что-нибудь серьезное, то ли просто волны испугались. — То^то и оно,— проговорил Поливанов,— и шлюпку не спустишь. Он помолчал. — Будем ставить плот к берегу. Вон там справа, чуть пониже, хорошие пески. И затишье, должно быть. «Ангарск» потянул головку плота к берегу, но плот словно застыл на месте. К тому же, чем больше поворачивал к берегу, тем большая его часть оказывалась под боем. В конце концов плот по всей длине открылся волнам. — Не справиться одним! — крикнул Назаров.— Надо звать теплоходы, может, кто совсем рядом отстаивается! — Да где они! — в сердцах сказал Поливанов.— Не слышно никого! Дублер снял трубку. — Вызывает «Ангарск»... Вызывает «Ангарск»... Все, кто слышит меня, ответьте «Ангарску». Рубка замерла в ожидании. — Вызывает «Ангарск». Все, кто слышит меня, ответьте «Ангарску». Эфир молчал. В это трудно поверить, но, видимо, это было так — ни одного крупного судна в радиусе тридцати километров. На плот лучше не смотреть. Течение и волны, действуя в противоположных направлениях, держали его на одном месте, там, где вода кипела, как в котле., Вдруг где-то внизу, под левым берегом, показалось судно. Но оно пройдет страшно далеко, в нескольких километрах. Дублер покричал по рации, дал гудок, — но все это так, для очистки совести. Неожиданно судно стало расти. Тысячетонная низко загруженная самоходка шла прямо на плот. Она ткнуларь форштевнем в его борт рядом с понтоном и стала толкать плот к берегу. Назаров видел в бинокль, как три фигуры пробежали по. пучкам и взобрались на борт самоходки.