Сибирские огни, 1980, № 9

ДВОЙНАЯ НОША 61 комыслие. Избрание Бабушкина предсудкома— либо типичная ошибка, либо тонко рассчитанный ход. Костя. Назарову почему-то было небезразличным, как изобразила его Катя. Он выглядел старше, солиднее, высокомернее, чем обычно. Может быть, это завтрашний Костя? Пройдет немного времени, Костя станет командиром, и сегодняшнее снисходительное отношение к «салагам»— во что оно выльется? Не повторит ли он Виталия Аркадьевича, дублера? На судне, Назаров успел заметить, не любили оставаться с дублером — а это случалось, когда Поливанов брал свои законные отгульные дни. Дублер начинал командовать, показывать себя. Правда, с Назаровым у них было все нормально. Назаров умел подчиняться. В той организации, откуда он пришел на «Ангарск», Назаров почерпнул понимание — подчиняющийся никогда ничего не т,еряет; проигрывает тот, кто подчиняет. Назаров перебрал остальные зарисовки. Повариха Дарь-Ванна слушает, подперев голову рукой. Виктор, красивый и чистый после душа. Вася с виновато опущенной головой. Олег — прямой, тонкий нос, пижонские усики... Рисунки были сделаны в незнакомой Назарову манере — одной линией, без отрыва пера от бумаги. — Ну как? Он покрутил головой, как бы еще не веря глазам. — Поразительно! Просто как живые! — Я только вас не нарисовала. Слишком близко было. ■— Большое видится на расстоянии? — А вы совсем не большой,— сказала Катя.— Вы очень даже нормальный. — Да что ты?! — Да. Аккуратный такой. Наверное, сорок восьмой размер носите? — Ага. — Давайте, я вам что-нибудь постираю. — Спасибо, меня дома снабдили всем чистым. Она помолчала, заканчивая заголовок, потом спросила: — А у вас кто дома? — Ты лучше спроси, кого у меня нет... Жена, дочь, тесть, теща, брат жены, соседи, собака, кошка... — И все в одной куче? . — Вот именно. — Что же вы отдельную квартиру не получите? — А я непробивной. — Непробивной... А жена, когда замуж выходила, надеялась, наверно, на вас? Назаров усмехнулся. ' — Очень надеялась. Да и, правду сказать, я ей много чего наобещал.— А вы взяли и все бросили. Назаров серьезно посмотрел на Катю. — Я устал очень. В тридцать лет закончил университет. Мне надо было нагнать поезд, в котором ехали сверстники... — И вы... нагнали? — Нет. Однажды я понял, что гонюсь за призраком. Что это бесконечный и, главное, бессмысленный бег. Чем дальше бежишь, тем больше теряешь. Себя теряешь. — Вы ту работу совсем бросили? — Не знаю. У меня что-то получалось, но все это были только подходы, подступы к главному.