Сибирские огни, 1980, № 9

4 АЛЕКСАНДР СМЕРДОВ И сколько встречных, скорых эшелонов тыщетонных скоксованного света и накала — в горнила Родины и арсеналы Победы, Мира, счастья и добра,— добыли, загрузили тем щитом мы, сколь плавок, урожаев и боеприпаса на том щите из угольных стволов Кузбасса поныне выдаем мы н а - г о р а!.. Все глубже, сотрясая недра, в гулких и горячих л а в а х краснознаменные шахтерские бригады в пласты сверкающие тот врубают щит... ...И в штреке, возле пульта пускового, всесветной озаренный славой, осыпан угольком, с подземным свычен гулом, в горняцкой робе, поседелый и сутулый тот щит ковавший человек стоит. А на копрах кузбасских, как с кремлевских башен мир облучая, доблести шахтерской все жарче звезды алые горят. ...Стоит в забое, на ударной вахте — горы солнечные нарубавший, бессменный щитоносец, коммунист почти столетний,— пласты и годы клонят плечи все заметней, но молод к звездам устремленный взгляд. «Я — СИБИРЬ!..» ...Не в голубом гиперборейском мираже, не из былинных китежских сказаний,— на электронных перфокартах, свитках чертежей, в эллингах верфи рисовалась мне заране — твоя рассчитанная до микрона стать... Но вот, когда на радужном телеэкране тебя в программе «Время» довелось мне увидать, совсем как в детстве, от волненья заикаясь, всплеснув руками, я вскричал оторопело: — Вон ты, «Сибирь», впрямь невообразимая какая!.. Сооруженье чудодеев века — физиков и корабелов, плавучее олицетворенье наших и грядущих дней — сверхисполинский ледокол-атомоход,— схож е айсбергом осадкой и надстройкой снежно-бепой, курильского вулкана огнедышащей, грозней,— в гребных винтах, в его машинных недрах почти сто тысяч укрощенных атомных коней, готовых к бегу светоскорому, живет... За «ЛЕНИНЫМ», за «АРКТИКОЮ» следом сойдя с балтийских поднебесных стапелей, включив уранового сердца плазменную силу,— в пространства мглистые арктических широт, сияний северных спектральней и светлей —