Сибирские огни, 1980, № 9

ДВОЙНАЯ НОША 45 — А вы помните, вы помните? — загорячился главный.— Ведь потом что было? У Василия Трофимовича на совещании? Выступает Поливанов: «Дайте мне возможность провести спаренный плот. Я- говорит, уверен в полной безопасности и эффективности такого рейса». Выступаете вы, говорите, что надо поддержать почин передового капитана, показать всему министерству, какие у нас люди, как они умеют работать. Помните, какое настроение у всех было? Праздник! И вдруг Василий Трофимович в заключение совещания: «Рано еще сдвоенными плотами заниматься. Надо посмотреть, посчитать...» Мы посчитали — эффект по всем показателям. Но тут Василий Трофимович лег в больницу, то да се... А расчеты — вот они! — он потряс кипой листов. Павлов молча выдвинул ящик стола, достал тоненькую папку, так же молча поднял ее над головой. На папке была четкая надпись коричневым фломастером: «Поливанов. Спаренный плот». Присутствующие дружно повернулись в сторону Краснопеева и так же дружно расхохотались. Однако главный не растерялся. Он хитро улыбнулся, повел бровью: «Погодите, мол, ржать» и спросил:— Андрей Геннадьевич, а какой у вас оборот вышел? — Двадцать три. — А себестоимость? — Ноль шестьдесят один. — А вы учли дополнительную тягу? — Тысяча рублей на каждый рейс,— ответил Павлов с улыбкой и в свою очередь спросил у главного: — А как вы посчитали потери встречных судов? — А никак! У меня они не теряются! Павлов оглядел всех, пояснил: — Сдвоенный плот в ряде случаев занимает весь судовой ход. Встречные суда вынуждены ожидать прохождения плота, терять время. Продолжительность оборота у них увеличивается. Вот эти потери мы с вами и должны учесть. Краснопеев, прищурившись, взглянул на Павлова. — А в себестоимости-то это выходит ноль целых ноль десятых, а? Признайтесь, Андрей Геннадьевич! Павлов засмеялся, откинувшись на спинку стула. — В пределах ошибки. — Ну вот! — воскликнул Краснопеев.— Я же знаю, что это не надо учитывать! Присутствующие не вмешивались в этот разговор. Знали, что Павлов любит главного, многое ему прощает, ставит выше Старикова, хотя по должности Краснопеев заместитель Старикова. Оба они — Павлов и Краснопеев — чем-то похожи друг на друга, как много общего есть в Старикове и в начальнике объединения, месяц назад свалившемся с инфарктом. На флоте знают Краснопеева и Павлова. Стариков где-то в стороне, капитаны с ним вопросов не решают, а уж до Василия Трофимовича — как до бога. Все-таки Старикову дали закончить доклад. Павлов коротко бросил: «Ясно» и нажал клавишу селектора: — Дайте нам Поливанова. . Разговор в кабинете прекратился. Все смотрели на ящик селектора, ждали.— «Ангарск» на связи,— сообщила радистка. Что-то щелкнуло в динамике, завыло, загудело. Шум эфира был привычен всем сидящим здесь. Все легко разбирали слова, пробивающиеся сквозь помехи: