Сибирские огни, 1980, № 9

162 ДНЕВНИК Н А Д И Н ТУРЧИНОЙ этих победах даже и заключается нечто столь значительное, как нас хотят уверить, то и тогда положение наше не слишком хорошо. Мы трусы перед истиной' вещей, у нас нет глубокой убежденности, именно потому нам и не удается исполнить что-либо высокое или воистину доброе. Сегодня получено известие о взятии Порт-Хадсона и его гарнизона в 11 тысяч человек, об отступлении и переправе Ли через Потомак, обошедшихся ему в девять тысяч солдат. Во все это я не особенно-то верю. Военные бюллетени часто лгут, но в эту войну они превзошли все, что воображение могло бы изобрести в этом роде. 21 июля. Салем. Теннесси 19-го дивизия тронулась в обратный путь, на Салем; впереди двигались мулы и негры, взятые у здешних жителей. На ночевку остановились в десяти милях от Хантсвилла. День был изнурительно жарок, и десять миль, пройденных в самую тяжкую жару (с места тронулись в одиннадцать часов утра), показались бесконечными. Я прибыла с жестокой головной болью; отдых и вечерняя свежесть рассеяли ее. Местом для лагеря мы избрали долину, опоясанную речушкой с крутыми берегами. Штаб-квартира дивизии расположилась на самом берегу. Такая диспозиция послужила, по-видимому, поводом к тому, что впервые в жизни я подняла руку на живое существо. Я не вполне уверена, что это был «водяной мокассин», но эта змея была молодая и подвижная, как угорь. Мой фургон помещался под сенью огромного дуба, трава и кусты вокруг него, по оплошности одного "негра, были выжжены. Мне досаждало это проявление глупости, из-за которой вместо изумрудной травы обнажилась туфовая поверхность берега да обугленные в черной золе ветви кустарника. Но я и не подозревала развязки этого происшествия. Улегшись достаточно усталой, я вдруг вскочила: на одеяле змея, которую прежде огонь заставил уйти с выжженной травы и забраться на дерево. Обнаружив, что все вокруг спокойно, она упала сверху в фургон. Я резко замахнулась, и змея быстро уползла. Не заботясь о том, что она может вернуться, я уснула в надежде на несколько часов отдыха, до побудки, которую должны сыграть в три часа утра, так как в пять дивизии снова назначено быть на марше. Но меня бесцеремонно разбудил негр, он вернулся и упрямо просил указать ему палатку, где бы он мог уложить свою жену на случай дождя: гром уже погромыхивал вдалеке. Я была тронута решимостью бедного негра: он и сам был трофеем войны, попал к нам и брошен без приюта и заботы, но остался верен своим привязанностям, своему долгу, человеческому и супружескому. Я указала ему нашу полевую кухню. Однако я невольно задумалась и о том, что караул, поставленный для охраны штаб- квартиры, не слишком бдителен, и размышления вовсе рассеяли сон, и мне ничего не оставалось, как ожидать рассвета. В пять часов мы снялись с места и к четырем часам пополудни прошли 24 мили. Мы остановились здесь, где я делаю эту запись, а вокруг ставят палатки. Все новые триумфаторы появляются у нас. После взятия Виксберга и поражения Ли мы захватили партизан Моргана, который по случайному стечению обстоятельств обнаружился в Огайо. Однако сам «вождь» гве- рнльясов, Морган, и на этот раз ускользнул и объявится, вне всякого сомнения, снова более сильным, чем прежде. Предсказывают сражение на Потомаке, где Ли усилил свои позиции, маневры целой армии, передислокации отдельных корпусов, перемещения и возвышения генералов. Но все это не более чем разговоры. В ожидании того, что случится на деле, изо всех пророчеств понимаешь, что гражданская война началась и на Севере. Произошло восстание в Нью Норке, и военные вынуждены