Сибирские огни, 1980, № 9

одну из тех разновидностей бескорыстной любви, что заменяет любовь к семье и входит в мозг, если не в кровь. 2 июня Если судить по газетам, самая отсталая, косная, исполненная предрассудков часть населения Соединенных Штатов — это выходцы из Франции. И как не свыкнуться с мыслью, если читаешь единственную в стране, приспосабливающуюся ко всем обстоятельствам жизни газету «Курьер». Самая фанатичная, самая аристократическая газета, да еще с претензией на республиканский дух, самая скудоумная из нынешних газет, превозносящая монархические установления, превозносящая власть,— истинный французский буржуа нашего времени, консерватор, чего бы это ни стоило,— таков печатный «орган американцев французского происхождения». Так он именуется, и таким следует нам его рассматривать по весьма простой причине: если бы дело обстояло иначе, у него нашелся бы конкурент. Американская публика французского происхождения достаточно многочисленна, чтобы оплатить и не одну газету, и если существует только одна, то, видно, она удовлетворяет публику. Что уж говорить о зарубежной корреспонденции, о политических статья х— взгляните только на их заявления! Чего только ни предлагают они своей публике, что на деле оказывается истинным шарлатанством. Вот каков этот инструмент цивилизации! Всевозможный хлам, самые немыслимые сочинения: трактаты по черной магии и некромантии8, все гнусности невежества, каковые общественное мнение во всех цивилизованных странах мира должно было бы обречь проклятию, как и любой другой род вредного шарлатанства. А наш светоч ввозит и перепечатывает все это на благо своих соотечественников, свободных людей, законодателей и представителей самой передовой формы общественного порядка. О , французский народ! Прекрасный идеал каждой юной головы в Европе, воспитанной в довольстве и утонченности! Исток и начало, ты все тот же во всем: изысканный, элегантный, любезный, хорошо образованный, но без всякой глубины,— и самый немощный из народов, если речь идет о том, чтобы освободиться от своих заблуждений и предрассудков. И подумать только! Тяжеловесная, ограниченная раса англичан сильнейшим толчком оттеснила тебя на пути истинного социального прогресса, в деле свободы личности, достоинства нравов, свободолюбивого духа законов. Как это грустно для всех, кто видел тебя в своих мечтаниях, как это долгое время делала вся Европа,— светочем цивилизации, ведущим нации к вечному прогрессу9.1 1 июня. Мефрисборо Все тот же тягостный отдых, тот же застой перед лицом весьма грозной обстановки. Так же рассеяны части и плоды всего этого — усталость и бессилие. Самое ничтожное движение врага на аванпостах, приход какого-нибудь гверильяса10, явившегося, чтобы украсть мула или быка, приводят всех в волнение, и несчастная кавалерия должна броситься вперед, хотя все говорят о невозможности успеха. И вместо того, чтобы немедля отрядить одну роту и одно легкое орудие, ставят под ружье две дивизии, а поднять их на марш нелегко. А господин командующий кавалерией считает своим долгом собственной персоной, вместе со своим штабом, возглавить экспедицию. Результат — неудача, конфуз, загубленные лошади, а «калифорнийские орешки» п , посмеиваясь в усы, отступают, чтобы завтра начать все сызнова. И причиной тому