Сибирские огни, 1980, № 9

ПОСЛЕ ДОЛГИХ РАЗЛУК 119 Я помню его молодым агрономом. Он как-то быстро выдвинулся в специалисты районного масштаба, частенько погромы­ хивал с трибуны в Благовещенке, но даль­ ше этой стезею не пошел. Неожиданно для многих Иван Григорьевич попросился на самостоятельную работу и вскоре при­ нял трудный колхоз в Орлеане, при нем уже преобразованный в совхоз. Там у него дело пошло, и бывалые кадровики уже ви­ дели его никак не меньше, чем председа­ телем райисполкома, а то и партийным во­ жаком района. И опять были удивлены: аг­ роном и хозяйственник Иванков, проявив большую настойчивость, ушел, с крупной потерей зарплаты, на опытную станцию за­ местителем директора по научной части. Директорствовал в ту пору Виктор Пет­ рович Швагждис, тоже агроном по обра­ зованию и бывший директор совхоза. От­ дав опытной станции десять лет работы, он снова ушел- в директора, на этот раз Ку- лундинского совхоза. С ним я надеялся еще встретиться. Иванков остался в науке, «остепенился», наработал опыта и вот уже уверенно вво­ дит в курс последних достижений станции. — Плановые исследования ведем по семи темам и семнадцати разделам,— на­ чинает он, усадив меня и усевшись сам за письменный стол. — Чтобы было проще, назову две глав­ ные проблемы, над которыми работает станция. Одна проблема общегосударст­ венная — защита почв от ветровой эрозии с помощью химических средств. Вторая — местная. Имею в виду поиск наиболее ра­ циональных севооборотов для зерновых культур и гречихи. Иван Григорьевич методично изложил результаты исследований по всем статьям научной пятилетки,- провел меня в зал, где развешаны диаграммы, плакаты и прочие наглядные пособия — чтобы и на зритель­ ную память воздействовать, но я видел и запоминал лишь то, над чем годами би­ лись и бьются кулундинские агрономы, что легло на душу и на судьбы моих друзей и знакомых. Мне-то ближе и проще расска­ зывать именно об этих проблемах. Вот что доказали многолетними опытами кулундинские ученые. В обычных условиях на богаре: лучший севооборот — четырехпольный. То есть три поля засеваются пшеницей, од­ но отдыхает под чистым паром; чистый пар — не голая земля, он дол­ жен быть защищен от ветра кулисами из подсолнечника или горчицы. Чистый пар не означает и простой отгул земле за три года работы, Его непремен­ но надо удобрять. Пар без кулис и без удобрений прибавки урожая не дает. Частые обработки иссушают землю, оп­ тимальным для роста пшеницы оказалось такое состояние каштановых почв, какое было до распашки целины. Поэтому надо сочетать механическую и химическую про­ полку на парах. В той же Кулунде, на поливе: искусственное орошение полей за счет запасов подземных вод (оазисное земле­ делие) может быть эффективным, если строго соблюдать разработанный станцией режим полива; удобрение почвы минеральными туками способно удвоить урожайность поливного поля. Без удобрения полной нормой зани­ маться искусственным орошением в Ку­ лунде не стоит. Один поливной гектар заменяет 8—10 богарных гектаров по люцерне, 4—5 га по кукурузе и 3—4 по яровой пшенице. Таким образом, сравнительно небольшой участок обеспечивает гарантированный сбор кор­ мовых трав, первоклассного семенного материала, картофеля и овощей, что по­ зволяет высвободить дополнительные пло­ щади под зерновые на богаре. Я не задавался целью -пропагандировать добытые учеными факты и опыт, потому не стану занимать место доказательствами перечисленных выше выводов. Их без тру­ да можно найти в специальной литературе. Я лишь хочу сопоставить эти выводы с тем, что мы знали о Кулунде раньше, в давние и не в очень давние времена. Сопоставить здесь, чтобы еще раз испы­ тать тихую радость от того, что трезвый и здравый взгляд на землю побеждает, за­ воевывает умы теперь уже с помощью точных исследований. И быть может, удаст­ ся заразить этой тихой радостью внима­ тельного читателя, который следит за эво­ люцией научных идей в целинном земле­ делии. Громко порадуемся, когда старые и новые открытия повсеместно воплотятся в жизнь, окупятся урожаем. В самом деле, с чего начинали в Кулунде первые целинники, те, кто заводил здесь пашню в годы столыпинского переселе­ ния? С переложно-залежной системы, при которой все проблемы решались так про­ сто: истощалась земля, сорняки одолели— забрасывай ее, пусть отдыхает до полного остепнения, распахивай новый участок. Земли-то было много непаханой! В довоенные годы колхозники осваивали травопольный севооборот «по Вильямсу». В сущности посевы многолетних трав при­ шли на смену той же залежи. Они должны были привести землю в первородное со­ стояние быстрее, чем это делает природа. До конца эти севообороты, насколько я знаю, так и не были освоены. Не хватало техники, не было и полной убежденности в пользе такой системы. Ведь после сея­ ных трав земля становилась суше! В предцелинном 1953 году пашня в Ку­ лунде занимала 43 процента сельскохозяй­ ственных угодий. В наше время — 70 про­ центов. В первые же 2—3 года здесь было поднято более миллиона гектаров целины и многолетней залежи. Речь веду только об алтайской части Кулундинской степи. Это территория в 48 тысяч квадратных ки­ лометров (больше, чем занимают Дания, Нидерланды, Бельгия, Швейцария, более половины Венгрии и т. д.), это без малого два с половиной миллиона гектаров пашни. Столько, к примеру, засевает вся Новоси­ бирская область. К европейской части страны кулундинские масштабы вообще не приложимы. Да и сам Алтай глядит мо