Сибирские огни, 1980, № 9

ПОСЛЕ ДОЛГИХ РАЗЛУК 117 Он разбивал каждое поле на загонки с такой же тщательностью, с какой планиру­ ют улицы и площади нового гррода, кото­ рому стоять, может быть, века. На обслуживании комбайнового агрегата было занято пять—восемь человек — ма­ ленький, но коллектив, им надо руково­ дить. Семен Ефимович и тут был на высо­ те, люди охотно шли к нему, зная, что школа Пятницы даст то, чего не получишь ни на каких курсах. Правда, он был строг, нетерпим к расхлябанности, не выносил замедленных движений: при всякой вы­ нужденной остановке, когда надо было что-то исправить, его помощники носились вокруг комбайна бегом... А знаменитые приспособления Пятницы! Они ведь тоже придумывались для эконо­ мии времени. Но почему-то далеко не все комбайнеры пользовались даже простей­ шими из них в своей работе. Зато сколько было досужих разговоров о том, что Пятнице якобы создают «осо­ бые условия», что за ним следом ходит ре­ монтная «летучка», битком набитая дефи­ цитными запчастями, что рекорды ему «подстраивают». И вот на это у людей хва­ тало воображения, такие рассуждения не казались чудными. В те годы многое можно было объяснить относительно низким уровнем образова­ ния кадров, недостатками в пропаганде технических знаний и передового опыта, да мало ли еще какими объективными причинами, о которых уже рассказано в этих заметках. Но вот уж совсем недавно мне дове­ лось разговаривать с одним молодым че­ ловеком, специалистом довольно высокой квалификации в области, если не ошиба­ юсь, электроники. Он прочитал в газете мой очерк о толковом, преданном своему делу, умелом хозяйственнике, у которого прекрасно сложились отношения с людьми и руководимый им колхоз заметно опе­ редил соседей по производству зерна, мо­ лока, мяса, по строительству, культуре — словом, передовой по всем статьям. — Прочитали мы...— начал инженер, по­ глаживая аккуратно подстриженную, холе­ ную бородку.— Так, ничего...— Слегка по­ жал плечом и продолжал со снисходитель­ ной усмешкой.— Мы, конечно, понимаем, вся эта показуха тоже кому-то нужна... — Это распространенное обывательское мнение,— прервал я его, сердясь за то, что по существу он обвинил меня если не во лжи и подтасовке фактов, то уж навер­ няка— в некомпетентности. Слово «обыватель» обидело, в свою очередь, моего собеседника, однако в его красивых девичьих глазах я не заметил и тени раскаяния. Он просто замолчал, бу­ дучи уверен в своей правоте, и даже, как мне показалось, жалея меня в моих наив­ ных заблуждениях. Размышляя после об этом скоротечном споре, я подумал, что моего противника вряд ли переубедила бы даже поездка в колхоз и личное знакомство с его дости­ жениями. Он не поверил бы глазам своим, потому что не верит в способность людей брать на себя и решать самые сложные за­ дачи. Это очень странно для образованно­ го человека, специалиста в своем непрос­ том деле, но кто не встречал таких вечных скептиков? Он с непостижимой легкостью примет на веру очередное сообщение о «летающих тарелках», но останется глух к тому, что происходит рядом, если это про­ исходящее не укладывается в его пред­ ставления о действительности. Ведь о «та­ релках» и прочих неопознанных чудесах можно с умным видом говорить годами, а обыкновенная жизнь не стоит на месте, познание ее требует определенных мозго­ вых усилий, тут можно ошибиться. Так луч­ ше сделать вид, что все остается, как бы­ ло, а если что-то меняется, то к худшему. Это единственный шанс прослыть интел­ лектуалом, сиречь думающим человеком, ни о чем всерьез не задумываясь. В самом деле, если бы мой ясноглазый читатель всюду пел на старый манер «Все хорошо, прекрасная маркиза!», он выгля­ дел бы глупо. Потому поет, сообразуясь с обстановкой, лишь там, где нужно казаться благонамеренным. А в застольных беседах он кр-р-ритик через три «р». — Семен Ефимович все там же, в Кур­ ске, может быть, навестишь? — советовал, укладываясь на свое скрипучее ложе, Варю- хин. А насчет Иванкова сказал уже тоном приказа: — Обязательно побывай у Ивана Григорьевича. Он теперь директор опытной станции, кандидат наук. И рассказывать, сам знаешь, умеет. Я радуюсь тому, что увижусь со старыми знакомыми, но одно имя вновь вызывает в памяти тех, кого уже нет. Однажды — это было более десяти лет назад — в барнаульской гостинице «Алтай» я встретился сразу с тремя представителя­ ми степной Кулунды, приехавшими на крае­ вое совещание, долго сидел с ними в но­ мере. Спорили о путях развития хозяйства на бывшей целине. Написал статью, кото­ рая была опубликована в «Правде» под рубрикой «Проблемы и суждения». Про­ шло несколько дней, попадается мне ста­ рый приятель-журналист и говорит: — Послушай, в таком материале, какой ты дал в центральную газету, можно смело называть имена конкретных людей. Но уж коли решил дать вымышленные, то где же, черт возьми, твоя фантазия! Что за прими­ тив, послушай: «Встретились однажды три бывалых хлебороба Иван Григорьевич Иванков, Григорий Софронович Гришаков да Емельян Иванович Емельяненко». Из че­ тырех русских имен ты соорудил фамилию, имя, отчество для трех человек! Ну, что тебе стоило назвать Григория не Софро- новичем, а Емельяновичем? Тогда бы, по' крайней мере, был какой-то юмор. А та к— просто неуклюже! Чего не случится с корреспондентом! И встреча в гостинице была на самом де­ ле, и собеседников я назвал их подлинны­ ми именами. Перепутать было невозмож­ но— всех троих знал близко в бытность свою собкором по Кулунде. Но вот же