Сибирские огни, 1980, № 9

п о даже на вид подозрительным, типом, ко­ торого отовсюду гнали, пока он не прилип к какому-нибудь «снабу» или «торгу». При­ ходится его ублажать, причем простой «бе­ логоловой» теперь никого не проймешь, подавай коньяк с ресторанной закуской! Это я беру неподсудный вариант, один из способов «честного отъема денег» у пред­ седателя. И если б только денег. Какое надо иметь здоровье для таких контактов! Григорий Софронович много лет выдер­ живал этот режим. Уезжает из колхоза трезвый, возвращается трезвый. И дело сделано. Выпить мог немало, но то, что другого свалило бы с ног, для него было нормой. Однако есть же у нас, русских, эта ли­ хость молодецкая. Бывает, мужик— скром­ няга во всех отношениях, но как дойдет де­ ло до дружеского застолья — тут похвас­ тать силушкой вроде не зазорно. Помню, после одного трудного разгово­ ра в районном управлении, где опять за что-то ругали, разъезжались мы по домам. Не сговариваясь, подвернули к одной лесо­ полосе, остановились, переглянулись. Ока­ залось, почти все побывали в магазине. Только вот закуски никто не догадался при­ хватить. Тут вспомнили про Григория Софронови- ча, куда он исчез. Кто-то сказал: «Звал я его, он отмахнулся, мол, некогда». Нет, так нет. Один агроном пошел на край поля; на­ рвал сурепки. Этим злостным сорняком, если стебель очистить от кожицы, можно отлично закусить, и запах отбивает... У кого- то хлеб нашелся. Только выпили по одной, разговори­ лись — вот тебе, подкатывает Григорий Софронович. «Будешь пить?» — «Да малень­ ко можно». Налили ему гладкий маленков­ ский стакан (так у нас его называли, пото­ му что появился в продаже в те годы), то есть 250 граммов. Он выпил, дух перевел: «Дайте закусить». А мужики посмеиваются, мол, опоздал, закусывай рукавом. Как обычно, он не обижается, но и дважды просить не любил. Кричит шоферу: «Яков, принеси мою закуску!» Тот не сразу понял: «Чего, чего?» — «Закусить надо!» Смотрим, несет бутылку водки. Софроныч молча на­ ливает себе еще полный стакан, хлопнул, губы вытер: «Ну, вот, заел, спасибо». Встал и уехал. Раньше он выпивал только для дела или по праздникам. Потом стали замечать — под настроение, особенно если что-то не заладится в хозяйстве. К тому времени многие уже поняли, кто настоящий хозяин, у кого надо учиться. С Софронычем каждый рад был встретить­ ся, потолковать в неофициальной обстанов­ ке. Ну, и помогал он безотказно чем мог. Бывало, приедешь к нему: «Софроныч, у тебя уборка заканчивается, дай пяток ком­ байнов». — «Пять не могу, а четыре при­ шлю завтра. Пятый жди тогда-то». И точно! Я уж сам забыл, когда сколько, а он сде­ лает, как обещал. По-соседски мы делились, конечно, и запчастями к машинам, и излишками мате­ риалов, и разной хозяйственной мелочью. Поводов для встреч было достаточно. В одном колхозе, к примеру, наладили заготовку березовых брусков для подшип­ ников скольжения к гусеничному трактору. Заводской подшипник из металла быстро истирался на наших сухих почвах, запасных нет, трактор стоит разутый, хоть плачь. Вот и додумались вытачивать подшипники из березового комля. Знаете нашу степную березу! Стоит она на ветру кривоногая, ко­ ра вся в трещинах и наростах, ну, никак не подходят к ней слова из песни «Стройные березы». Зато древесина как железо! Если хорошо просушить в тени, потом выдержать в мас­ ле — можно смело ставить под ходовую часть и работать. Так и спрашивали друг у д р у а , не зава­ лялась ли где лишняя бакулочка... Надо вам заметить, у Григория Софроно- вича с Верой Ивановной детей не было, хо­ тя и жили с молодых лет душа в душу. Ес­ ли, бывало, где засидимся мужской компа­ нией, он первый спохватится: пора, мол, домой, а то Вера Ивановна будет сердить­ ся. Любил он ее и старался не огорчать. Ну, и она о нем всегда беспокоилась, особенно, когда он куда-нибудь уезжал по делам. Строгостью своей оберегала. В де­ ревне же трудно утаить, куда и зачем ты поехал. Тем более, что Вера Ивановна ра­ ботала на почте, за телефонным коммута­ тором сидела. Вот и придумал Григорий Софронович «позывные» для друзей. Вообще он, хоть и редко улыбался, по натуре был человек жизнерадостный и с таким, знаешь, фрон­ товым юмором. Звонит, скажем, под выходной соседу, начинает издалека: «Как жизнь, здоровье, жена, детишки? Какие дела в хозяйстве?» Потом так озабоченно скажет: «Слушай, у меня ДТ-54 стал... Нет, мотор в порядке, ходовая полетела. Как у тебя насчет заго­ товок для подшипников? Да, поздновато, но что поделаешь? Всего одна? Ну, у меня тоже осталась. Так пожертвуешь, а то беда, не уснуть ночью. Спасибо, сейчас выез­ жаю». Расшифровывать, думаю, не надо. Съез­ жались где-нибудь у лесополосы, если по теплу, а то осваивали «заготовки» за до­ машним столом. — Нет, — чуть помолчав, повторил Кал­ ганов. — Сказать чтоб сильно пил Софро­ ныч, нельзя. Норма у него была такая. А какой был мужик! Износу, думали, ему не будет... Мы вышли на улицу. Я смотрел во все глаза по сторонам. Похорошела, отстрои­ лась Благовещенка, залила асфальтом свои дороги, укрыла беленые домики за густы­ ми рядами кленов, дала свежую воду вы­ сыхавшему прежде озеру, превратив его в место отдыха для своих граждан. Много новых зданий городского типа. Жизнь! Среди прохожих мелькнет знакомое ли­ цо, и еще долго идешь, силясь вспомнить, кто это? Калганов называет имена нынеш