Сибирские огни, 1980, № 9

ПОСЛЕ ДОЛГИХ РАЗЛУК 107 он ни за что бы не уступил те пятьсот цент, неров по осени. Они же пошли рядовым зерном! А вот вы, наверное, не знаете, — продолжал интриговать зоотехник, — не знаете, что свой фуражный запас мы все- таки спрятали, и Уремин его не нашел! И этот об Уремине, словно Роняева и не было вовсе. Ну, ладно. — Вот уж, правда, не знал! Где же был тайник? — А там, где не искали, — смеясь, увер­ нулся он. — В тот год овес /родил еще лучше пшеницы, так мы его на корм скоту весь оставили. Показывать было нельзя! Тут я удивился еще больше. На деревне многие помнят, как в те годы относились к посевам овса. Эта древняя культура была объявлена невыгодной, ей не нашлось места в «пропашной системе земледелия», а тех, кто придерживался иного мнения, заклей­ мили «овсяными рыцарями». Так, значит, Григорий Софронович поти­ хоньку сеял овес! Он мне об этом не го­ ворил... — У него тактика была хитрая, — спешил досказать зоотехник. — Он не за свое бо­ ролся, а за колхозный и государственный интерес. Но борьба тогда была специфиче­ ская... — Здесь каждый может рассказать про Григория Софроновича что-то свое, — по­ дытожил импровизированную беседу Ни­ колай Павлович. — Добрую память оста­ вил по себе человек! — И к делу: — У кого ко мне какие вопросы — давайте. — Да мы так зашли, — за всех ответил животновод. — О Софроныче погово­ рить. — Ну, тогда пошли обедать, — вставая, закончил секретарь парткома. По дороге к дому заметил с доброй ус­ мешкой: — С Григорием Софроновичем кто ез­ дил, тот частенько голодным оставался. Он с утра кринку молока залпом выпьет и по­ шел на весь день по бригадам. Если на пу­ ти окажется ферма или летняя стоянка дойного стада, тут ему доярки принесут двухлитровую банку парного, он ее осушит, только крякнет от удовольствия — и опять сыт. О столовой и не вспомнит. Никто с ним такого режима не выдерживал. — Вот смотри, — после паузы заговорил он опять. — Видишь клуб, вон школа-интер­ нат, там магазин промтоварный, дальше профилакторий, мастерские, скотные дворы, склады разные. Это все памятники ему, Григорию Софроновичу. При нем строи­ лось. Каких это стоило трудов при тогдаш­ них нехватках! — Как он жил последние годы, чем бо­ лел, ведь ему до пенсии еще сколько было. — Да... — скривился Николай Павло­ вич. — Лучше не спрашивай. Запустил он свое здоровье, а спохватился поздно. Два года перед смертью уже почти не работал, все по госпиталям да по больницам, кило­ граммов тридцать в.есу потерял. Ты знаешь, какой он был всегда спокой­ ный. Его потому и ругали на всех совеща­ ниях, по любому поводу, что он не реаги­ ровал. Уремин и другие на нем свой язык оттачивали. Но что внутри у человека тво­ рилось, вот здесь, кто знает? Правда, это было странно: лучший кол­ хоз в районе, а председателя склоняют во всех падежах, как какого-нибудь юнца. После уреминского периода, конечно, по- другому стало. Раньше бы он кончился, этот период. За столом, наполняя рюмки, хозяин за­ метил: — Софроныч-то не одно молоко пил... — Легенды ходили по району... — С этой стороны его лучше знают друзья-соседи. Правда, теперь у нас кругом тут совхозы, но кое-кто из старых предсе­ дателей в районе остался. Калганов, напри­ мер. Он стал председателем райисполкома в Благовещенке, а раньше был наш сосед в Суворовке. Скажу тебе так: на работа Григорий Софронович никогда ничего себе не позволял. Другое дело, ездил много по разным местам за дефицитом, а в таких де­ лах на сухую не обходится. Эх, да что там1 — махнул рукой Николай Павлович. Он встал с рюмкой в руке и тихо произ­ нес: — Помянем Григория Софроновича. — Помянем. Друг и сосед Гришакова Калганов по­ явился в Благовещенском районе уже после моего отъезда, так что я его до сего д*ш ни разу не видел. Однако, бывая в этих местах уже в качестве командированного журнали-' ста, слышал о нем как о молодом, энергич­ ном и толковом председателе колхоза. Го­ ворили, что при нем Суворовка «вышла в люди», начала, наконец, строиться. Это было интересно. Ведь я знал Суво- ровку, расположенный там колхоз имени русского великого полководца, знал и его председателя Супруна. Не сказал бы, что село бедное, или колхоз отстающий, или руководитель малоопытный. Нет, все было, скорее, на среднем уровне. И сам Суп­ рун — человек уже немолодой, знающий сельское хозяйство, непьющий. Только чув­ ствовался в колхозе какой-то застойный дух. Помню, однажды мы приехали в Суво- ровку на отчетно-выборное собрание. Рай­ онным представителем на нем был Уре­ мин. Супрун выступал с отчетным докла­ дом. Перед тем они довольно долго сидели в конторе, и я слышал, как Уремин настав­ лял председателя: — Показатели у тебя не ахти какие, по­ этому советую быть поскромнее. — Да разве ж тут есть какая похвальба? — держа в руках пачку листов с текстом док­ лада, оправдывался Супрун. — Про успехи сдержанно сказано, это правильно. Но ты бы еще поубавил крити­ ки, особенно персональной по адресу бри­ гадиров и рядовых колхозников. Не надо дразнить гусей. А то тебе накладут сегодня так, что и я не спасу. Больше говори о нр решенных задачах вообще. Этот ли совет подействовал, или Супрун и без того был настроен миролюбиво, но