Сибирские огни, 1980, № 8

\ РАССКАЗЫ 67 У каждой была своя территория, но, если драка начиналась, в ход пускались и ножи, и кастеты, и резиновые шланги со свинцовой блямбой на конце. Иногда они хулиганили, иногда просто шутили. В снежные зимние вечера, когда по сторонам узкой улочки горой высился снег, ко­ торый отгребли от своих калиток хозяева домишек, кто-нибудь из них прятался в сугроб. Снежок над ним утрамбовывали, сроду не догада­ ешься, что там кто-то есть. Остальные исчезали. Появлялся прохожий, он торопливо бежал, мороз прохватывал насквозь. В темноте слышался звонкий скрип снега, и был виден красный огонек —спасался от холода человек куревом. Вдруг из сугроба неожиданно раздавался окрик: «Дай закурить!» Человек высоко подпрыгивал, казалось —зависал в воздухе и поспешно скрывался, оставляя на снегу тлеющий окурок. Ребята вы­ скакивали и с гиканьем, свистом улюлюкали вслед. Но их проделки не всегда были так безобидны. Бывало, что они обирали пьяных, снимали часы с fex, кого считали чужаком. Я боялась их смертельно, но именно от страха, что терять больше нечего, все равно будет плохо, бросила в сторону сумку, которую потре­ бовал у меня Замок, и пошла прямо на него, взвинчивая себя до истери­ ки. И вдруг ощутила, что глаза у меня такие же тупые и мутные, а внутри все сжалось в комок, с безрассудной решимостью я была готова вцепиться Замку в горло! Мне дали подножку, я резко изменила наме­ рение и вцепилась в мальчишку, оказавшегося у меня на пути. Через ми­ нуту я сидела на нем верхом. Мой треух свалился, шаровары были в снегу, пуговицы от шубейки валялись рядом... — Девчонка! —разочарованно обнаружил неожиданную галант­ ность Замок, пнул ко мне хлебную сумку и увел компанию. Умение превращать свои глаза в тупые, мутные гляделки, ослеплен­ ные истеричной ненавистью, объяснялось просто. В прежнем моем горо­ де соседом по коммунальной квартире у нас был Король районного масштаба. В те годы, как справедливо поется в песне Булата Окуджа­ вы, почти в каждом дворе жил такой Король, повелитель и тиран улич­ ной ребятни. Наш к тому же был отличным мотогонщиком, собственно, от шпаны его и отвлек спорт. Способы общения Короля и его «придвор­ ных» я применила при встрече с местными апашами, калибра неизмери­ мо меньшего, чем наш литовский Кор'оль. Применила неожиданно для себя, почти инстинктивно, почувствовав, что, если раз отступлю, потом так и поведется. Больше никто из'них меня не трогал, а с некоторыми установились даже дружеские отношения. Но пустота, оставшаяся после Альвининого «предательства», не проходила. Мне некуда было девать силы —не в шайку же подаваться! И без танца жизнь была не в жизнь! Записалась в клубную самодеятельность, хотя от дома это было да­ леко, а трамваи на нашей окраине еще не появились. Занятия начина­ лись вечером, заканчивались поздно —кружковцы-энтузиасты готовы были и ночевать в клубе! Возвращаться приходилось в темноте, пере­ улками, пустырями. Вот когда пригодилось покровительство знакомых разбойников в кепочках с малюсенькими козыречками и какими-то мод- ными пуговками на макушках. Эти пуговки хулиганы срезали во время потасовок, и ценились такие трофеи на уровне скальпов! Четыре раза в неделю мы занимались в нашем кружке станком, упражнялись на середине класса, потом разучивали менуэты, полонезы, гопаки с польками —характерные танцы. Но большую часть времени отдавали классике. Месяцы шла подготовка какого-нибудь акта из зна­ менитых балетов—«Спящей красавицы», или «Щелкунчика», конечно, в очень «облегченной редакции», как говорили старшие «артисты». У Альвины, занимаясь станком, я видела в зеркале только себя, здесь было десятка три ребят, увлеченных так же, как и я. Приходилось 5*