Сибирские огни, 1980, № 8

ПОВЕРЮ И ПРИДУ 33 КАСЬЯНОВ. Что я им говорил?! КОЛУПАЕВ-СТАРШИЙ. Опять же в Родезии. Этот... Ян Смит. Вот сложиться по трешке... послать ему телеграмму... сколько нас? Пять тысяч. Это же сколько слов получится? Мол, ты фашист, фашист... фашист... Может, пройдет? Такой длинной телеграммы он в жизни, не­ бось, не получал?.. Это я шучу. Вы, наверное, думаете, зачем пожало­ вал? Да еще после всего этого?.. Не догадываетесь? КАСЬЯНОВ. Да как сказать... Хотел бы, да боюсь поверить. КОЛУПАЕВ-СТАРШИЙ. А вы поверьте мне. КАСЬЯНОВ. Да, да... гам холодно... ребенка застудите. КОЛУПАЕВ-СТАРШИЙ. Нет, не о том. Вы верите в мои руки? КАСЬЯНОВ. Конечно, верю. Руки рабочего человека. КОЛУПАЕВ-СТАРШИЙ (шепотом). У вас есть три ножа?.. Вот дайте, не бойтесь. Вы встанете... а я —два под самую мочку уха... один —над теменем. Коснусь —убейте! Дайте мне на кране порабо­ тать... КАСЬЯНОВ. Всего-то? Работайте. Вон их сколько. КБГС-пятьсот... КБГС-тысяча... Надоело на рухляди —понимаю. КОЛУПАЕВ-СТАРШИЙ. Нет. (Кивает, шепотом). Там. КАСЬЯНОВ. Да вы что, Иван Иванович?! Не надо, Иван. Я тебя уважаю... Не надо. КОЛУПАЕВ-СТАРШИЙ. И ты... не 1 веришь? Крест на мне поста­ вил? КАСЬЯНОВ. Как же, Иван?! Ты работай. Только ротор... я уж по­ моложе ребятам поручу. Руки-то не те... и глазомер. КОЛУПАЕВ-СТАРШИЙ.'Дай три ножа! КАСЬЯНОВ. Не шути, Иван! Мне ухо порежешь —я только улыб­ нусь. А там... судьба стройки решается. Поставь себя на мое место. Я вот, может, в космонавты хотел бы попасть, но ведь уже поздно. (Ко- лупаев-старший сидит погасший, прямой). Хочешь чаю? В студенчестве, помню, ночью занимаемся... набуздыряемся чаю—сердце бух-бух- бух... И уже спать пора, а сон не идет.- КОЛУПАЕВ-СТАРШИЙ (встает). Поспать хотите, понимаю. КАСЬЯНОВ. Да нет же!.. Я не о том... А ты, Иван Иванович, гово­ рят, мальчонкой в оккупацию попал? Партизанил? Рассказал бы. КОЛУПАЕВ-СТАРШИЙ (садится, после паузы). Как расскажешь? Купить бы штук двадцать красных дирижаблей. Привязать над ГЭС. Пусть стоят в небе. Напоминают о безвозвратной золотой молодости. Пойду я, Викентий Сергеевич! КАСЬЯНОВ. Милый мой... честный... хороший человек. Пойми ме­ ня! Если запорем —это... миллионы рублей. Вот сыну твоему... я бы... КОЛУПАЕВ-СТАРШИЙ. Он против меня —щенок! Санька —нерв­ ный! КАСЬЯНОВ. Что-то я не заметил! КОЛУПАЕВ-СТАРШИЙ. Когда он волнуется, у него правый глаз дергается. Он без меня не будет! КАСЬЯНОВ. Ну, ты мне условий не ставь. А то я тоже могу обидеть­ ся. Дружба дружбой, а служба службой. Я и без него обойдусь. КОЛУПАЕВ-СТАРШИЙ (встает). Ну и обходись!.. Доверяй своим секретаршам —у них руки не дрожат. (Идет к дверям). Показалось мне —ты понимаешь меня... Вот никто не понимал —и вдруг поняли! А выходит —точно так же, как смотрели в лупу на тебя, так и смотрят. Ты такой же, как все тут были до тебя. Извините, товарищ начальник, я больше не встречусь на вашем жизненном пути. КАСЬЯНОВ. Погоди! Сядь вот здесь! Ты говоришь —не понимаю... А ты меня понимаешь? КОЛУПАЕВ-СТАРШИЙ. Не понимаю! 3 С ибирские огни № 8