Сибирские огни, 1980, № 8

у к н и ж н о й п о л к и 191 о своем «старикашке» Емельяне, лечила од­ носельчан целебными травами. Живи да ра­ дуйся! Но грянула война. И стали прихо­ дить похоронные на сыновей. Перед самым концом войны получила старая женщина известие о гибели последнего сына. Внуки только остались. Умерла убитая горем Та- тюша, и поставили односельчане на ее мо­ гиле вместо креста оцинкованный обелиск со звездой на вершине. Так завещала мно­ гострадальная солдатская мать. С. Пестунов умеет поставить героев сво­ их произведений в такие ситуации, когда особенно явственно высвечивается их нрав­ ственная суть. Пожалуй, лучшие страницы повести — о судьбе жителей деревни в во­ енные годы. Тяжелые испытания «проверя­ ли» людей, определяли каждому то место, которого он на самом деле заслуживал. В рассказе «Песня отца» вдова фронтовика Надежда Михайловна забирает в свою и без того большую семью чужого ребенка, которому плохо жилось с мачехой. Возвра­ тившийся отец мальчика переходит в семью, которая стала родной для его сына и Ста­ новится отцом для детей Надежды Михай­ ловны. Так действенное добро собирало осколки осиротевших в войну семей, от­ брасывало зло на обочину жизни. Или вот Матрена Зотова из рассказа «Шаровая молния» — простая, внешне гру­ боватая деревенская баба, подобно мно­ гим, взявшая на себя трудовые обязанности ушедшего на фронт мужа. С утра до позд­ ней ночи Матрена работала в поле. Рабо­ тала, пока быки не валились от усталости на вспаханные борозды. В суровом труде Мат­ рена огрубела, но не очерствела, в глубине ее души живы воспоминания о семейном счастье, теплые мысли о муже-фронтовике. Невозможно не разделить восхищение ав­ тора мужеством и душевной красотой рус­ ской женщины. В тяжелые военные годы не пропала в душе человеческой жажда добра и стрем­ ление делать добро другим. Эту силу серд­ ца С. Пестунов проверяет в обстоятельст­ вах, когда, казалось бы, нужно притупить чувство жалости. «Шел третий год войны,— читаем мы в рассказе «Когда молчат жаворонки».— И вся наша артель была-то: солдатки да мы — детвора пузатая... Был еще среди нас Иван Скотников, одноногий на протезе солдат. Молодой, бледный, как воск...» Артель эта работала на заготовке сена. Работала с не­ виданным напряжением сил, каким-то чу­ дом не падая с ног от голода. Многозначи­ тельная деталь: «Я почему-то обратил вни­ мание на то,' что все в округе молчит. Молчит тревожно. Молчит страшно. Молча­ ли женщины, молчал Иван Скотников, мол­ чали волокушники и грабельщики. И самое печальное — молчала степь...» И вот в эту артель лошадь заносит жен­ щину, совершившую тягчайшее для того времени преступление: она, как оказалось, везла на мельницу ворованную семенную пшеницу. Но грозовое молчание людей не разразилось злом. Пожалели бабы, у кото­ рых дети умирали от голода, оступившегося человека, ее испуганную дочь. И, самое важное, мееодеянное зло, а по сути соде­ янное добро, как бы всколыхнуло людей, придало им новые силы и новую веру. Люди должны жить и среди людей, и для людей. Эта мысль организует рассказ «Чу­ жак», в котором выведен психологически емкий характер Петрована Ламского, сына кулака, который так и не вписался в быт де­ ревни, живущей по-новому. С. Пестунов по­ казывает разрушительное влияние на чело­ веческую личность индивидуализма и зло­ бы. Петрованом движет'даже не месть за раскулаченного отца, а злоба не нашедшего своего места среди односельчан «чужака». Поэтому доброе к нему отношение предсе­ дателя колхоза Андрияна Алехина порож ­ дает в его душе не ответную доброту, а по­ дозрительность, зависть и ненависть: «Я бью тебя — ты мне прощаешь. А для чего, по­ чему? А-а,— догадался вдруг Петро,— это чтоб я маялся, терзался, себя злобой доко­ нал и собакой подох. Не выйдет, Андриян!». Деформированное восприятие Петрована не позволяет ему верно оценить даже про­ стые на взгляд ситуации — не тот нравст­ венный корень. Он никак не мог понять, по­ чему люди не идут за приготовленными по­ дарками после его возвращения с фронта. Даже хорошие побуждения, порожденные душой мелкой и недоброй, оборачиваются своею противоположностью. Следует согласиться с автором, показав­ шим полный отрыв такого человека от дру­ гих людей. Спор может вызвать только кон­ цовка рассказа — самоубийство Петрована. Способен ли он на это? Думается, такой «жестокий финал» недостаточно мотивиро. ван. Однако подобного рода остроконфликт­ ные рассказы в «Сватовой деревне» редки. Автора больше привлекают люди доброй и отзывчивой души, олицетворяющие тот нравственный фундамент, ту почву, на ко­ торой вырастает здоровый быт русской де­ ревни. Кажется, что особенного в натуре старика Макарыча (рассказ «Макарыч»), любящего и жалеющего свою парализован, ную жену. Стоило ли о нем писать, делать его центральным героем рассказа? Но ког­ да вместе с автором входишь в мир его героя, ощущаешь необыкновенно светлое и гордое чувство радости за то, что есть та­ кие люди с «умным», отзывчивым сердцем. Вот это сопереживание, облагораживающее читателя, будящее у него добрые чувству и еЛъ главное достоинство рассказа. Автору «Сватовой деревни» удается по­ казать доброту людской души как естест­ венное состояние человека. Зло порождает лишь ненависть, одиночество и, в конечном итоге, выливается в несчастье. Не случайно а рассказе «Пастебуха» вор и хапуга Семен «боится увидеть пастебуху — одинокий ко­ лос, что отбился от своих собратьев. Бьет его ветер о землю, обламывает усы, и, еще не созрев, он ломится от степняка-суховея. Его даже суслики не берут к себе в норы— пустотел. Так он и гниет на меже среди сорняков». Герой рассказа «Ласточки» Иван хотел прожить жизнь только для себя, бросил ребенка и любившую его женщину, ушел к