Сибирские огни, 1980, № 8

«И ПОЕДИНОК РОКОВОЙ» Г75 ка воплощенной мечтой, от него исходила уверенная мужская сила и то равнодушие, которое больше всего и убеждает в силе». Но, как выясняется, этот человек с на­ ружностью классического киногероя-лю- бовника — неисправимый однолюб. Для него нет никого больше на свете, кроме его Тани, за которой еще в студенческие годы он так настойчиво ухаживал, вызывая зависть всех ее подружек. К тому же Де­ н исо в— талантливый физик - эксперимен­ татор, человек одержимый, упорно иду­ щий к намеченной цели. А таких людей, как известно, трудно сбить с пути истинно­ го; такие не опустятся до пошленькой ми­ молетной связи, не станут, подобно Анд­ рею Александровичу Димову, волочиться за двадцатилетними девчонками, не будут под предлогом собраний и совещаний бе­ гать на свиданки... Кажется, о чем еще может мечтать жен­ щина, имеющая такого мужа, живущая в полном достатке да к тому же сама увле­ ченная интересной научной работой? Впро­ чем, вот тут-то мы и обнаруживаем ту тре­ щину, которая, будучи на первый взгляд такой ничтожной, едва заметной, чуть было не превратила в развалины эту прочную семейную цитадель. Как это ни парадок­ сально, но именно работа, наука, которой так самозабвенно служили оба супруга, и стала главной причиной их размолвки, их «духовного развода»... Поначалу совмест­ ная жизнь Тани и Валентина складывалась «легко и просто». «...А начиналось все просто, потому что начиналось с юности, когда ничего пока не нужно перекраивать, ломать в своем прошлом, тягостно огляды­ ваясь на отсекаемые хвосты. В юности тре­ буется лишь одно — строить новое, и Де­ нисов, едва познакомившись с Таней, при­ нялся за строительство». «Строительство» пошло более чем успешно: Денисов кон­ чил аспирантуру, получил квартиру, купил машину, обзавелся интересными знакомы­ м и — и вот оно, семейное счастье — благо­ получие! «Так, как жили теперь Денисовы, можно было бы жить вечно— довольно удобное общежитие в центре города плюс общий, мало обременительный уже ребенок. Пять-шесть дежурных фраз утром, две-три торопливые реплики вечером. ...Курица в пакете, котлеты, эклеры до­ машние с заварные кремом, желе лимон­ ное — «завсегда имеет место быть налицо желе», пирог с капустой, тесто слоеное — «Вкусно, говорите? Идеальная жена, дру­ гих не держим, и выглядывает зело». «В квартире чисто, так всю дорогу, всю д орогу именно так». «Сэры, вы мне зави­ дуете? Я сам себе завидую!» Но, тут же замечает автор, «чем больше куражился на людях Денисов, тем больше, они с Та­ ней отдалялись друг от друга». Отдаление это произошло вовсе не по­ тому, что Денисов омещанился. Наоборот, он весь ушел в науку, добился первых ус­ пехов, взялся за новый сложный экспери­ мент. И где было заметить Валентину Пет­ ровичу, что у его жены тоже начал склады­ ваться «собственный мир — интересов, привязанностей, антипатий». Таня всерьез увлеклась проблемами социальной психо­ логии, стала научным сотрудником НИИ и тоже добилась определенных успехов на своем поприще. Однако Денисов смотрел на Танину науку, на все ее занятия свысока, считая, что его работа, его дело куда важ­ нее всяких там социологических исследо­ ваний. Ставя у себя в лаборатории слож­ ные эксперименты, Денисов только и ду­ мает, только и говорит о своих опытах. Он не хочет понять, что Таня в своей крохот­ ной комнатке-лаборатории тоже двигает вперед науку, тоже способна сделать важ­ ное открытие. И это высокомерие, идущее от ложно понимаемого престижа, все боль­ ше и больше коробит Таню — вот почему она на долгое время замыкается в себе, отдаляется от мужа и чуть было вообще не уходит от него. Здесь, видимо, самое время подробно остановиться на взаимоотношениях Тани с профессором Цветковым, тем более, что эти взаимоотношения обернулись еще од­ ним «поединком», стали источником еще одной духовной драмы. Когда Таня позна­ комилась с Цветковым на одном из науч­ ных симпозиумов, ей показалось, что са­ ма судьба посылает ей в лице этого чуда­ коватого молодого профессора настояще­ го духовного наставника. Блестящий ученый, эрудит, непревзойденный Пектор и вместе беспомощный, по-детски наивный и бескорыстный, Костя (так звали Цветкова все его близкие и друзья) не мог не вы­ звать симпатий у Тани. Понравился он и Денисову, и вскоре, с молчаливого согла­ сия обоих супругов, стал другом их дома, тем более, что к «дяде Косте» всей душой привязался и третий член семьи — десяти­ летний Петька. Но главное, Цветков вдох­ нул в Таню веру в собственные силы, дал ей направление; подобно опытно­ му лоцману, он повел Таню по океану ) научной литературы, с тем, чтобы она взяла из этого необъятного океана самое нуж­ ное, необходимое для воплощения своих замыслов. Однако, пестуя и наставляя Таню, Цвет­ ков не заметил, как его ученица стала вполне зрелым, самостоятельным ученым, как она почувствовала себя достаточно не­ зависимой, чтобы критически относиться к суждениям своего учителя. Вместе с тем безошибочным женским чутьем Таня поня­ ла, что Цветков давно привык к роли идо­ ла, к тому, чтобы говорить с окруж ающ и­ ми только с высокой кафедры, чтобы все смотрели на него снизу вверх, ловя каж­ дое его слово. Даже к Тане, которую он так любит, Цветков не может сойти со сво­ его пьедестала. Г. Башкирова не обходит самых щепе­ тильных моментов в этом «странном р о ­ мане». Таня однажды уже было собралась порвать с Денисовым и уйти к Косте. Даже сама пришла к нему на квартиру. Пришла и поняла: этому человеку нужна не столь­ ко жена-подруга, сколько жена-поклонни­ ца, которая слушала бы его только с рас­ крытым ртом, смотрела бы на него как на пророка, мессию. Но Таня давно уже пере-