Сибирские огни, 1980, № 8

ГОРОД за в и д н о й с у д ь бы 153 Среди барнаульских старожилов бытова­ ло предание, что не раз посещавший город солдат, а позже прапорщик Семи­ палатинского линейного батальона опаль­ ный Ф едор Михайлович Достоевский лю­ бил гулять по Демидовской площади, напоминавшей ему далекую столицу, и смотреть в Барнауле любительские спек­ такли. Когда руды «изубожились» Царский кабинет хищнически грабил ал­ тайские природные богатства. В XIX веке все чаще слышались сетования на то, что руды «изубожились», леса отступили дале­ ко от заводов. Из года в год возрастала себестоимость металла. Однако рудники и заводы продолжали работать. Кризис наступил после реформы об ос­ вобождении крестьян. В нарушение всех законов кабинетское начальство еще год (кое-где полтора) держало бергалов на прежнем положении. Но с принудительным трудом пришлось покончить. Россия всту­ пила на новый, капиталистический путь. Даровая рабочая сила исчезла. Теперь жизнеспособным могло оказаться только то производство, которое смело вводит технические новшества, добивается меха­ низации. Но не могли кабинетские чинов­ ники, которые всегда были врагами техни­ ческого прогресса, даже в новых условиях сделаться его сторонниками. Горнорудное производство стало ката­ строфически быстро сокращаться. Один за другим закрывались заводы и рудники. В 1892 году закрылся барнаульский завод. Впрочем, к тому времени Барнаул уже по­ терял облик горного города, став обычным уездным городком Томской губернии. Хотя юридически и после реформы власть оставалась в руках царского каби­ нета, фактически кабинетские чиновники отошли на второй план. Здесь стали ко­ мандовать другие хозяева — заводчики, торговцы, богатые прасолы. Они проникли в город еще до крестьянской реформы. Кабинет до 1861 года запрещал на своих землях частное предпринимательство, но оборотистый купчик Сухов исхитрился еще в 1840 году открыть в Барнауле кожевен­ ный завод. Это положило начало новой от­ расли производства в городе. К концу века здесь было уже семь кожевенных за­ водов. Вслед за кожевенным шло овчинно­ шубное производство. Особое развитие получило пимокатное. В городе существо­ вало семнадцать пимокатных заводов и бо­ лее ста мелких мастерских. В 1864 году в Барнауле возник первый в России содовый завод. В 1876 — завод по изготовлению свинцовой дроби. Один за другим строи­ лись пивоваренные, водочные, маслодель­ ные, мыловаренные, салотопные и другие мелкие заводики. Заводчики и купцы проявляли макси­ мальную пронырливость и бессовестность. Барнаульский литератор Порфирий Казан­ ский в одном из своих фельетонов, подпи­ санных его обычным псевдонимом— «Пре­ мудрая крыса Онуфрий», констатировал: «У нас в городе докопайся до начала лю ­ бого капитала, заведется уголовное дело». Одним из самых богатых местных тол­ стосумов был некий Федулов. Он приехал в Барнаул в 1871 году и устроился управ­ ляющим к пожилой купчихе Щеголевой. После ее смерти Федулов, совершив под­ л о г— подмену завещания, становится на­ следником немалого состояния. Уголовный преступник, расширив присвоенное им де­ ло, торгует мукой во многих городах Си­ бири, имеет свои пароходы, магазины и даже золотой прииск. Более оригинальную махинацию проде­ лал алтайский шубник Лапин. Барнаульский краевед, этнограф, крупнейший собиратель и исследователь фольклора Степан Ивано­ вич Гуляев увлекался различными химиче­ скими опытами. Отыскивая возможность синтезировать дешевые чернила, Гуляев открыл хорошую , прочную и недорогую черную краску. Будучи высокопорядочным и, как большинство таких людей, доверчи­ вым человеком, ученый подарил свой сек­ рет Лапину, взяв с него слово производить дешевую продукцию, не наживаться на но­ вом красителе. Лапин сразу же «забыл» данное ученому чудаку обещание и очень быстро разбогател, а местные шубы «бар- наулки» получили широкое распростране­ ние по всей Сибири, проникли и за Урал. В те годы город изменился и внешне. Бесследно исчезли удобные и красивые коттеджи, чему способствовало не только время, но и частые пожары, которыми «славился» продуваемый суховеями Бар­ наул. Взамен коттеджей на центральных улицах города появилось немало строений весьма странной архитектуры. Разбогатев­ шие на мошенничестве, спекуляциях, без­ застенчивой эксплуатации рабочих, нуво­ риши щеголяли друг перед другом сво­ ими богатствами и придумывали дома «позаковыристее», с уродливыми башен­ ками, выброшенными в самых неожидан­ ных местах балкончиками, украшениями, от которых в испуге шарахались лошади. Беднота по-прежнему ютилась на окрди- не города. Впрочем, теперь неказистые из­ бушки стали появляться даже за его чер­ той. Это явление имело свои исторические причины. Для увеличения на своих землях числа оброчных крестьян царь Александр II из­ дал специальный указ, разрешавший госу­ дарственным крестьянам центральной Рос­ сии переселяться в Алтайский округ. Немало переселенческих трагедий знал дореволюционный Алтай. С большой си­ лой воссоздали их в своих произведениях выдающийся публицист Сибири Н. М. Яд- ринцев, который любил бывать на Алтае, а под конец жизни перебрался на постоян­ ное жительство в Барнаул, а также один из крупнейших бытописателей Сибири, рас­ сказчик и очеркист Н. И. Наумов. Пореформенный Барнаул заметно рос. В 1861 году в нем насчитывалось около двенадцати тысяч жителей. За последу­ ющие полвека их число увеличилось почти в пять раз.