Сибирские огни, 1980, № 8

9 8 ВАЛЕРИИ ИЗВЕКОВ — Вот с этим я и пришел. Николай Федорович, безусловно, та­ лантливый человек, но его план слишком, как вы сказали, дерзок и вызовет большую оппозицию. — Именно —большую оппозицию. Вы правильно заметили. Разумов подумал, что теперь-то было бы грешно упустить инициа- тиву и, внутренне сопротивляясь себе, горячо заговорил: — Я смотрел его план. По-моему, он хочет, как в годы полевой практики, взять Бахму приступом, не утруждая себя детальными расчетами. Есть такие места: он предполагает искать медь там, где почти нет ее признаков. Правда, получил телеграмму, что будто бы нашли... Ухватился за скарны с березитами, но ими уже занимались и не нашли ничего. А Бахма —такой важный регион, что ошибаться в оценке его перспективности непростительно. Вряд ли Николай Федоро­ вич собрал достаточно доказательств своей правоты. Я, во всяком слу­ чае, сомневаюсь. Да и, надо сказать, мы с ним смотрим на Бахму по- разному. Я предпочитаю традиции. Потому-то и решил посоветоваться с вами. Ведь государственные затраты на новую методику —этого не скинешь со счета... Последняя мысль молодого коллеги настолько поразила Бессонова, что он принялся машинально почесывать затылок —это ему в голову не приходило. Ведь новая методика не только тем рискованна, что не проверена, не опробована толком, а еще и тем, что потребует больших затрат: новейшая техника, масштабность, многолюдие... Алексей Ива­ нович с уважением оглядел своего гостя, но ничего не сказал. Стоило подумать. Бессонов поднялся, вышел из-за стола и прошелся несколько раз вдоль стены, то и дело коротко взглядывая на Разумова, Владимир Иванович понял, что тот разволновался: увы, Алексей Иванович, вам, к сожалению, нечего выдвинуть в противовес. Кроме ваших залежных «оловянно-кварцевых идей». И —что значит ваш настороженный взгляд? Тут же Владимир Иванович заметил: взгляд Бессонова потеплел — Алексей Иванович так протяжно и с такой доброй пристальностью посмотрел на него, что показалось, будто тот нашел какое-то сног­ сшибательное решение. Но Бессонов ничего не сказал. С минуту он с интересом рассматривал Разумова, чуть заметно улыбаясь. Владимир Иванович встревожился было —не раскусил ли он его маневр. Но тут же отверг свою тревогу, потому что в подобном случае Алексей Ивано­ вич повел бы себя иначе —с присущей ему прямотой и твердостью. А сейчас он прямо-таки любящим взглядом ласкал своего молодого гостя и словно решал, как продолжить разговор с таким интересным собеседником. Разумов откинулся на спинку кресла и посмотрел в окно. Стекла уже подернулись синевой —дело к вечеру. Смотреть на часы не очень удобно —сам пришел, нельзя показывать, что тебе скучно разговари­ вать о чем бы то ни было, что твой визит ради галочки, хотя и пресле­ дует далеко идущие цели. И тут Бессонов заговорил. Но не о гамовском плане, Вначале что- то рассказывал о своих поисках в Кузбассе в сороковые годы. Разумов слушал без особого внимания и уловил лишь нотки какой-то обиды Бессонова: не то на людскую забывчивость, предавшую забвению его «грандиозные» открытия, не то на стремительный бег лет, которые превратили его в шестидесятилетнего седого мэтра, готовящегося к рискованной атаке Гамова. Тут Разумов ничего не разобрал. Конечно, подумал он, когда в настоящем ничего интересного нет, в самый раз обращаться к своему прошлому. И хоть оно тоже не ахти какое, но все-таки, идеализиро-