Сибирские огни, 1980, № 7

80 ВЛАДИМИР ДВОЕГЛАЗОВ ная; впрочем, Албогачиеву это ни о чем не говорило, и раздумывать над Тем, для чего собран здесь весь этот транспорт, лейтенант не стал, а подошел к своему УАЗу, сел в кабину рядом с водителем-сержантом, бросил взгляд на указатель уровня топлива и сказал: — В Малую Кунду.—Затем, приказав разбудить себя на двадцать седьмом километре, где он оставил вчера капитана и стажера, прива­ лился к дверце и затих. Сержант осторожно перевел УАЗ через железнодорожный переезд и, наращивая скорость, погнал по лесовозной дороге. В это время пошел снег: мелкий, редкий, лишь немного уменьшающий видимость и, должно быть, колючий. УАЗ шел под семьдесят. Снег, хотя и сыпал все гуще, был все такой же сухой и мелкий и на сцепление колес q. дорогой почти не влиял Сержант впервые сбросил скорость лишь на одиннадцатом кило­ метре, когда впереди показался шедший навстречу груженый лесовоз. С груженым лесовозом расходиться на скорости в семьдесят километров опасно. Шедший навстречу КрАЗ-255Л ничем от своих собратьев не отли­ чался, и сержант приглядывался к нему постольку, поскольку это был источник повышенной опасности, как всякий автомобиль. Обычная на магистрали тяжелая рабочая машина с мощным квадратным радиато­ ром, с возвышающимся сзади возом свежеспиленных сосновых хлыстов, с тремя оранжевыми катафотами над кабиной.;. Особое внимание сер­ жант обратил лишь на то, что в кабине, помимо шофера, сидел кто-то еще. Конечно, сегодня, 31 декабря, мог пораньше закончить работу опе­ ратор челюстного погрузчика с дальней лесосеки; мог оказаться в каби­ не и иной работник леспромхоза, которому выдано разрешение восполь­ зоваться лесовозным транспортом и чья фамилия вписана в путевой лист; мог, в конце концов, оказаться и рабочий-вздымщик, сумевший уговорить шофера подбросить его до поселка. До всего этого сержанту вневедомственной охраны дела не было, однако шофер лесовоза и пассажир повели себя до крайности странно: оба, едва не прилипнув лбами к ветровому стеклу, принялись разгляды­ вать сержанта, и вдруг, когда машины уже поравнялись, раздался длин­ ный, режущий ухо двутоновый звук воздушного сигнала. На современ­ ных лесовозах, помимо обычного, электрического сигнала, устанавлива­ ется еще один —повышенной громкости —пневматический. В принципе он ничем не отличается от автомобильных сигналов времен «Руссо-Бал- та» или AMO, но в действие приводится не от ручной груши, а от пнев­ матической системы КрАЗа, и когда в камеру врывается воздух под дав­ лением в несколько атмосфер, раздается звук, способный разбудить мертвого (лейтенант Албогачиев, впрочем, не проснулся); этим сигна­ лом и воспользовался водитель лесовоза. Остановив УАЗ, сержант выскочил из кабины. Тяжелый, общей массой тонн в сорок автопоезд, мигая стоп-сигналом, продолжал еще двигаться, пожирая последние метры тормозного пути. Наконец, и он остановился; почти одновременно откинулись обе дверцы, и на дорогу спрыгнули шофер и пассажир —последний не совсем удачно: поскольз­ нувшись, влетел в сугроб на обочине; водитель же, очертя голову, раз­ махивая в правой руке чем-то пушисто-серебристым, бежал к УАЗу — расстояние между автомобилями, сложившись из остановочных путей, было не менее ста двадцати метров. Сержант кинулся было навстречу, но, сообразив, что случилось что- то важное, чего он сам разрешить не сумеет, вернулся к машине и, на­ валившись животом на сиденье, принялся изо всей силы трясти Албога- чиева: — Товарищ лейтенант, проснитесь! Товарищ лейтенант! Муса Ива­ ныч, да проснитесь же, черт побери! Товарищ лейтенант!..