Сибирские огни, 1980, № 7

ВЛАДИМИР ДВОЕГЛАЗОВ хоть на короткий миг надежно отгородились от всего мира. Но это было не так. Игорь не знал, что девушка, которую он держал в объятиях, всего лишь три дня назад не имела права находиться вне дома позже 20 часов, как было записано в постановлении, утвержденном районным прокуро­ ром, то есть не и м е л а п р а в а в прямом, юридическом значении этих слов, а не в силу каких-либо романтических обстоятельств, которые он подозревал. Ему и в голову не могло прийти, когда он целовал ее в дро­ жащие губы там, на озере, чем она рисковала, забравшись под вечер так далеко от поселка. Игорь, как и большинство людей, и понятия не имел, что существу­ ет гласный административный надзор —горькая, жесткая, но совершен­ но необходимая мера, которую органы милиции вынуждены применять к людям, вернувшимся из мест лишения свободы. Не зная, в сущности, ничего о девушке, Игорь, разумеется, не знал и того, что всего лишь три дня назад к ней мог в любое время дня и ночи явиться участковый инспектор с целью проверки «образа жизни» и дома ли она вообще. Таким образом, Игорь и отдаленно не мог предположить, что их свидание в экскаваторе —первое после окончания над ней администра­ тивного надзора и что именно в этом следует искать причину всех стран­ ностей ее поведения. Но если Игорь, обнимая девушку, полагал, что все эти странности, вероятно, явление временное и когда-нибудь обязательно прояснятся, то она прекрасно знала, что главное еще впереди. Она знала, что рано или поздно он вновь попытается расстегнуть на ней платье, и одна мысль об этом приводила ее в ужас. Она знала, что если это случится, для нее все будет кончено. ...Так они сидели в кабине экскаватора, тесно прижавшись друг к другу. Вдруг Игорь сказал: — Смотри, кто-то идет! —Он произнес это без всякой тревоги, про­ сто с оттенком удивления, что нашелся, кроме них, человек, рискнувший в такую погоду сунуться в овраг. Но девушка как-то странно застыла в его объятиях. Неизвестный, блуждая в тумане фонариком, приближался. Видимо, поскользнувшись на склоне, он вскинул руку и на мгновение осветил се­ бя,—в ту же секунду девушка, кажется, лишь с трудом удержалась, что­ бы не вскрикнуть. Игорь был не робкого десятка, не испугался он и на этот раз, но ее волнение невольно передалось и ему. Он смутно созна­ вал, что вряд ли это происшествие может быть разрешено рядовой дра­ кой, но иного выхода не видел и, проникшись молчаливым убеждением девушки, что незнакомец непременно заглянет в кабину экскаватора (возможно, он и шел сюда специально для этого), рванулся к дверце, чтобы выйти навстречу. Однако девушка вцепилась в его плечо, молча умоляя не поднимать шума. Игорь замер, но было поздно. Незнакомец выключил фонарик. Они, оцепенев, вслушивались в темноту. Незнакомец не выдавал себя ни единым движением. Вдруг фонарик вспыхнул и двинулся к экс­ каватору. Игорь вновь рванулся к дверце, но девушка сильней вцепилась в него и быстро зашептала: — Уходи! Уходи! Слышишь, быстрее уходи! Если ты сейчас не уйдешь, мы больше не увидимся! Уходи!..—Она подталкивала его к про­ тивоположной дверце, чтобы он ушел по той стороне оврага. И он ушел. Почему он послушался ее? Здесь было много причин, из которых с уверенностью можно исключить только одну —трусость. У Игоря в прошлом бывали жестокие стычки, бывал он даже один про­ тив четверых, но не отступал. Нет, обвинить Игоря в трусости никто бы яе посмел.