Сибирские огни, 1980, № 7

Иван Кузнецов В КОНЦЕ ТРИДЦАТЫХ (Страницы литературного прошлого Новосибирска) 1 Как скоро становится далеким — это прошлое... И как меняется наш город. Ему-то бы не надо так быстро отдаляться от вчерашнего, да вот и он проживет два-три десятилетия, и глядишь — не тот, совсем не тот. На Красном проспекте, возле Первомай­ ского сквера, в конце тридцатых годов был первый книжный магазин, вход — с уг­ ла. Здание кирпичное, массивное, с тол­ стыми стенами,— сносу нет; и нас, и наших правнуков, казалось, переживет. Напро­ тив магазина в начале аллеи стояла скульп­ тура рабочего из серого бетона — предмет массового производства культширпотреба. Плечи бетонного рабочего — необъятного объема, шея — почти сливается с плечами. В могутных ручищах его (обязательно!) — внушительный молот. В то время это вос­ принималось нормально: класс эстетиче­ ски утверждал себя. М н е нравилось бывать здесь. Рядом с книжным магазином кинотеатр «Юнг- штурм» (ныне «Пионер»), а между ними, где сейчас здание Энергосбыта, в одно­ этажных баранках — и продуктовый мага­ зинчик, и парикмахерская, и погребок, в котором в жару было прохладно, можно перекусить, даже выпить кружку пива. А если перейти улицу Советскую — библи­ отека. Выбирай люб у ю книжку — и на ти­ хую аллейку сквера, на скамейку под вет­ ви молодых деревьев. Учился я в сельских школах, где только учебники да, в лучшем случае, две-три пол­ ки в шкафу учительской занимали книжки- малютки с одинаковыми рамочками на об­ ложках серии «Дешевой библиотеки», в ос­ новном, те, что рекомендовали учителя, исходя из школьной программы. И вот те­ перь надо было наверстывать. В библиоте­ ке на Советской по две книжки не давали. Если не дождило, по воскресеньям заяв­ лялся сюда к открытию, брал книгу и не уходил из сквера до тех пор, пока ее не прочитывал, чтобы домой взять новую. В библиотеке на Советской чаще всего я брал книги новосибирцев. Прочитал «Большой аргиш» М. Ошарова, «Два мира» В. Зазубрина, некоторые книги А. Коптело- ва, М. Кравкова, П. Гинцеля. И сборнички стихов местных поэтов. Нравился Илья Му- хачев. Долго хранил сентябрьский номер газеты «Большевистская смена» (1937 г.), где была напечатана новая его поэма «Ка­ торжанин». Она заняла полностью сверху донизу три столбца. Под ней еще помести­ лось «от редакции» — о том, что полно­ стью поэма печатается в четвертом номере журнала «Сибирские огни». На всю жизнь запомнились строки поэмы: Елкин Ванька —мой товарищ — Как-то мне сказал тайком, Что сидит у них в амбаре Каторжанин под замком. Он с лохматой бородою, Волоса его, как дым. Что он пойман за рекою Длинноусым становым... Амбар я представлял нашим, хаповским. Когда в сусеках была пшеница — на двери висел тяжелый замок, открывать его у ме­ ня не хватало силы. Поэма была еще близ­ ка мне и тем, что мой отец тоже партиза­ нил; не раз он рассказывал, как хаповские мужики «бегали с пиками», как у меня бо­ лели глаза и я на заимке не давал спать партизанам. Был отец и на Сарайке, с груп­ пой мужиков отправился за харчами, а на другой день на Сарайку нагрянули колча­ ковцы... Сейчас на месте боя — монумент, среди погибших и мой дядя по материн­ ской линии. Я и сам пытался сочинить что-то вроде небольшой поэмы о партизанах. Начитался о них. Баталий насочинял. Партизаны у м е ­ ня действовали не в родной Барабинской степи, а в более романтической местно