Сибирские огни, 1980, № 7

ИЩУ КОМИССАРА 119 внутренности и толкала в рот... Увидев Ваську, она растерянно улыбну­ лась окровавленными, с налипшей чешуей губами, продолжая в то же время тянуть из кучи новую порцию раздавленных рыбьих кишок. — Дура! Гадина! —вне себя закричал Васька.—Подохнуть хо­ чешь? Вон, смотри, собаки этого не жрут, а ты?! Подскочив, он вырвал у нее из рук кишки, которые она подносила уже ко рту, и больно ударил ладонью по щеке; она все так же растерян­ но улыбалась, а он бил и бил, пока она не закричала: — Вася! Не бей меня, Васенька! Я больше не буду!..—-И тогда он схватил ее за плечи и заревел в голос, а она гладила его по щекам окро­ вавленными руками и приговаривала: —Вася, ну не плачь, миленький, ну, я, честное пионерское, больше не буду есть кишок... Кормили в детдоме, по военным временам, неплохо —для ленин­ градцев ничего не жалели, и, хотя ползли слухи, что заведующий пота­ скивает продукты —меняет их на самогон, на кормежке этого не ощуща­ лось; да и много ли мог утащить на выпивку один человек? К тому же помогали местные жители: кто приносил муки, кто сала, кто молока, а по утрам на крыльце обнаруживали иногда по целому мешку карасей или окуней —через Малую Кунду шли по ночам с озер обозы с рыбой. Если про заведующего ходили слухи, то про Киру Васька знал точ­ но: она ворует. Несколько раз он отбирал у нее то кусок мяса, то пол­ буханки хлеба, то две-три картофелины —не из моральных соображе­ ний, а потому, что пагубная страсть к еде могла убить Киру. £)н, конеч­ но, не выдавал ее, а просто отбирал продукты и подсовывал потихоньку на кухню или менял на табак; но однажды Кира все же попалась Про­ ходя как-то мимо кабинета заведующего, Васька услыхал ее крик — кричала она так, будто ее резали. Васька ворвался в комнату и увидел, что заведующий левой рукой держит Киру за ухо, а в правой, постоянно согнутой в кисти, словно птичий коготь, у него небольшой полотняный мешочек, только что, должно быть, изъятый у Киры, которая продолжа­ ла вопить во весь голос. Васька бросился к заведующему и впился зуба­ ми в уродливую кисть... Звякнули медали на гимнастерке, мягко шлеп­ нулся на пол мешочек, из которого посыпался на выскобленные дожелта доски сахарный песок, а в следующее мгновение Васька отлетел, как щенок, в угол... Теперь, спустя много времени, Лидер не придавал большого значе­ ния этому эпизоду: Кира украла сахар, заведующий ее застукал, а Васька схватил его зубами за руку и соответственно отлетел в угол... а что еще должен был сделать заведующий? Выдать им по килограмму сахара?.. Позже Лидер узнал, что заведующего все же за что-то посади­ ли, однако что касается того конкретного эпизода, то нельзя не признать, что заведующий не совершил ничего особенного: просто так получи­ лось, и виноваты в случившемся были в первую очередь он, Васька, и. конечно, Кира. Но с другой стороны, слишком был еще свеж тогда в памяти незна­ комый человек в белом армейском полушубке, точно так же отшвырнув­ ший Ваську в угол и ушедший безнаказанно: не смог его ни догнать, ни хотя бы пристрелить умерший на бегу от голода ленинградский милици­ онер. И когда на другой день после эпизода в кабинете заведующего, вернее, той же ночью, Васька сообщил Кире, что уходит из детдома, она горько заплакала, но поняла его, более того, открыла свой тайник на чердаке и отдала в дорогу все, что имела: несколько сухих корок и кусок мерзлой лосятины И лишь много позже Лидер оценил, что значило для нее —казалось, неизлечимо больной тогда патологическим влечением к еде —отдать последние припасы. Но не только с Кирой было связано это здание... Собко! В этом доме они встретились впервые. Лидер не помнил подробностей, помнил толь